Posted 23 апреля 2007,, 20:00

Published 23 апреля 2007,, 20:00

Modified 8 марта, 08:36

Updated 8 марта, 08:36

«Берегите Россию»

«Берегите Россию»

23 апреля 2007, 20:00
Первый президент России скончался на 77-м году от внезапной остановки сердца. Уже через несколько минут после этого краткого сообщения пресс-службы Кремля последовали первые комментарии государственных и общественных деятелей – сначала наших, потом зарубежных. К моменту выхода газеты комментарии станут исчисляться тыся

Я сомневался, подписывать ли эту редакционную заметку своим именем. Я не был знаком с Ельциным. Я даже ни разу его не видел. Впрочем, один раз – мог. В августе 91-го. Мы с ним разминулись – он уже сказал свою речь и слез с БТРа, а я стоял в одном из старых московских храмов на службе в честь праздника Преображения Господня. Там, в храме, и услыхал я краем уха, что происходит в стране. Потом поехал к Белому дому и провел там лучшие дни моей жизни. До сих пор – лучшие дни. Потому что каждому дана радость любви, рождения ребенка, осуществления мечты, но когда многим даруется ощущение своей значимости в истории – пусть краткое, но ослепительное – ты вправе сказать: «Жизнь удалась».

Потом ты можешь усомниться в сказанном. Но констатация факта уже не будет зависеть от твоих сомнений. Ты, вместе с теми, кто был тогда у стен Белого дома, вместе с теми, кто был внутри, вместе с Ельциным, впечатан в историю России. И даже опросы социологов, согласно которым наши сограждане все меньше склонны считать августовские дни 91-го историческими, не в силах ничего изменить, ничего отменить.

Молодым, рожденным и выросшим при Ельцине, нас не понять. Хотя бы потому, что мы провели свою молодость в душных трюмах бултыхавшегося в болоте парохода (потом выяснится, что «Титаника»). А те три дня – как будто стояли на палубе парусника, летящего в прекрасные дали.

В отличие от всех его предшественников, о Ельцине слагались не гимны – анекдоты. Ельцину должны быть обязаны всем, что у них есть, пародисты, копировавшие его «Шта» и «Панимаишь». На Ельцине сколотили капитал депутаты, политологи, публицисты, все десять лет костерившие его в хвост и в гриву со страниц всех газет и по всем ТВ-каналам. Потому что при Ельцине это было нормой. Потому что он был слишком близко, как в августе 91-го, а большое, мы-то знаем, оно видится на расстоянье.

Расстояние не обязательно измеряется в километрах. Иногда вполне достаточно жить в другой стране, чтобы понять истинную величину события ли, человека. И пока пародисты состязались, чье «Шта» больше похоже на оригинал (который зачастую сам сидел в зале и смеялся громче всех), за всех молчавших здесь поэтов высказался изгнанный отсюда Иосиф Бродский.

Вот что написал нобелевский лауреат-изгнаник в 93-м – самом драматичном году правления Ельцина:

Лети по воле волн, кораблик.
Твой парус похож на помятый рублик.
Из трюма доносится визг республик.
Скрипят борта.

Трещит обшивка по швам на ребрах.
Кормщик болтает о хищных рыбах.
Пища даже у самых храбрых
валится изо рта.

Кораблик – Россия. Кормщик в концовке стихотворения будет назван по имени, хотя и сокращенному, но не панибратскому:

Одни плывут проглотить обиду.
Другие – чтоб насолить Эвклиду.
Третьи – просто пропасть из виду.
Им – по пути.
Но ты, кораблик, чей кормщик Боря,
не отличай горизонт от горя.
Лети по волнам стать частью моря,
лети, лети.

Все претензии, которые предъявляли кормщику при жизни те, кто плыл на кораблике, все упреки, которые будут предъявлять ему будущие историки, разобьются о бесспорность самого главного: при Ельцине мы стронулись с места – и стали частью моря. Нам был дан именно такой кормщик не только потому, что он был как бы сгустком всего, что в нас намешано. Но еще и потому, что другой не выдержал бы неимоверного груза, рухнувшего на его капитанские плечи.

Это – что касается истории. Что же касается будущего... Никто из правителей и временщиков ни до, ни после Ельцина не говорил слова: «Простите». Он делал это, по крайней мере, дважды. Когда мы хоронили трех ребят, погибших в августе 91-го, и когда он покидал капитанский мостик 31 декабря 99-го. Символично – дальше последовали совсем другие годы – двухтысячные...

«Век скоро кончится, но раньше кончусь я», – как написал тот же Бродский. Потребовалось, однако, еще семь лет, чтобы эпоха Ельцина прекратила существование вместе с ним.

Что остается нам? Надежда, которую нам всем он подарил. Не на его всемогущество – на самих себя, способных быть лучше, сильнее, свободнее каждый день, а не три отдельно взятых дня. Надежда – это не так мало. И еще – напутствие его преемнику, звучащее сегодня, как завещание нам: «Берегите Россию».

Политик, знавший слова «Простите» и «Берегите», достоин долгой и благодарной памяти.

Спасибо вам, Борис Николаевич.

И простите.

Галина ВОЛЧЕК, художественный руководитель театра «Современник»:
– Момент острый, неожиданный и страшный для людей, которые были неравнодушны или любили этого человека, или были благодарны за то, что он сделал. Я думаю, его дела будут оценены не сейчас, не скоро. В нашей стране всегда только спустя много времени мы оцениваем то, что сделал человек. Ему досталась очень трудная, больная страна. Я думаю, что он сильная личность, противоречивая, и он останется в истории.

Евгений ЯСИН, в 1994 году министр экономики правительства РФ:
– Для всех нас, кто работал с ним, это огромная потеря. Что бы ни говорили о его стремлении к власти, Ельцин обладал высшей добродетелью государственного деятеля – он умел принимать решения, порой непопулярные. Так было и с решением о проведении рыночных реформ, так было и с распадом СССР, так было и в октябре 1993 года, когда решалась судьба реформ в России. И тем, кто Бориса Николаевича осуждает, следует помнить, что 99% из них в ситуации такого тяжелого выбора от какого-либо решения ушли. А Ельцин проявлял свою решительность не раз.

Олег ТАБАКОВ, художественный руководитель МХТ им. Чехова:
– Для меня, для людей моего поколения с Борисом Николаевичем связывается уничтожение системы, которая владела нами, ограничивала и строила нас. Я знал Ельцина, наверное, с 1971 года, то есть достаточно долго. Кто есть кто – показывает время, табель о рангах составлять не нам. Я могу с вами поделиться только моим одним из самых сильных впечатлений в жизни: это его отречение от престола – сугубо индивидуальное и ни на что не похожее. Вы скажете: еще Николай Александрович отрекался... Но это было другое время и по другому поводу, в других предлагаемых обстоятельствах. А тут человек вырос до того, что понял: надо сделать так! И сделал! И в такие моменты слова всегда бывают неловкими и нескладными, но пусть примут мои соболезнования Наина и дочки.

Борис НЕМЦОВ, в 1997 году первый вице-премьер правительства РФ:
– Ельцин был патриотом нашей страны. Он очень любил Россию и пытался дать России свободу. Я уверен, что он войдет в историю действительно как лидер, который пытался раскрепостить страну и дать возможность людям себя реализовать, и мне в том числе, и миллионам граждан нашей страны, которые чего-то в этой жизни добились. И я думаю, что он войдет в историю, конечно же, с большим знаком плюс. Очень жалко, что все те завоевания, за которые он боролся, а именно свободная пресса, политическая конкуренция, многопартийность, федеративные отношения, местное самоуправление – все эти завоевания сейчас стремительно сворачиваются. Так что наше дело, дело тех, для кого свобода не пустой звук, освободить страну. Я думаю, что это будет лучшая память о Ельцине.

Сергей ШАХРАЙ, в 1997–1998 годах заместитель главы администрации президента РФ:
– Мои искренние соболезнования Наине Иосифовне, соболезную близким. Баланс подводить не буду. Закончилась эпоха большого человека…

Виктор ЧЕРНОМЫРДИН, в 1992–1998 годах премьер-министр РФ:
– Прежде всего хочу выразить свои соболезнования родным и близким Бориса Николаевича. Для меня это полная неожиданность, поскольку 9 апреля он звонил мне и поздравлял с днем рождения. Мы тогда долго с ним говорили. Он расспрашивал меня про Украину, просил разъяснить политическую ситуацию в стране. При этом он спросил у меня, какая у нас сейчас погода, хотел поехать отдохнуть на недельку в Крым. Сейчас у меня перед глазами пробегает вся наша совместная деятельность, хотя не скрою, что у меня большой шок от этой новости, и я не способен пока всего осознать. На мой взгляд, трагическая смерть Бориса Николаевича должна сплотить все здоровые силы России для того, чтобы идти вперед, идти дальше и сделать то, чего он сделать не успел. Он очень этого хотел.

Эльдар РЯЗАНОВ, кинорежиссер:
– Борис Николаевич был личностью исторического масштаба, яркой и сильной. Я считаю, что Россия свернула с тоталитарного на демократический путь развития во многом благодаря его упорству и настойчивости. Неуемный темперамент и отсутствие политической выучки иногда доводили его до перехлестов, но он учился на собственных ошибках. Его ругали как никого другого, но и это говорит в его пользу, потому что сама публичная критика высшей власти, ранее в России немыслимая, стала возможной лишь тогда, когда он встал во главе страны. Он никогда не мстил своим политическим противникам и в этом тоже проявил себя более крупной фигурой, чем те, кто продолжал забрасывать его грязью после добровольной отставки, ясно показавшей всем, что он не цеплялся за власть. Мне посчастливилось сделать с ним несколько передач, и я должен сказать, что он никогда не пытался редактировать их до выхода, а смотрел по телевизору вместе со всей страной и не сделал ни одного замечания после просмотра. Он терпеливо отвечал на все «неудобные» вопросы, которые я ему ставил, стараясь, что называется, припереть его к стенке. Он ни на кого не сваливал ответственность за принятые им решения, и к примеру, прямо сказал мне, что команду ввести войска в Чечню дал он. В его характере не было ни злобы, ни подлости. Это был большой и широкий русский человек, устремленный к добру.

"