Центр вызывает агентов на связь

Валерий БОРЩЕВ, член Московской Хельсинкской группы:

– По инициативе МХГ была проведена конференция правозащитных организаций, на которой около 200 организаций сделали заявление, что они не будут регистрироваться в качестве иностранных агентов, поскольку правозащитная деятельность не является политической. И никаких оснований правозащитным организациям регистрироваться в качестве иностранных агентов нет. Закон очень расширительно формулирует толкование «политической деятельности». Например, там есть формулировка, что это «формирование общественного мнения». Но этим занимаются журналисты, учителя, писатели, режиссеры. И что тогда – все СМИ, школы, театры, издательства, которые получают иностранные гранты, должны быть признаны иностранными агентами? Это нелепица. Поэтому наши видные юристы, в частности, Тамара Георгиевна Морщакова, готовит запрос на экспертизу этого закона как несостоятельного. Самое главное, что все правозащитные организации признали, что это закон о «желтых звездах». В свое время в фашистской Германии требовали от евреев носить желтую звезду, чтобы были видны те, кто не угоден режиму. Мы знаем, что потом стало с евреями. Так и сейчас от независимых НКО требуют надевать такую «желтую звезду». Аналогия совершенно очевидна. Я надеюсь, что власть поймет, что совершена глубочайшая ошибка, и этот закон будет весьма серьезно переделан. Закон нелеп, абсурден, антиконституционен, репрессивен и, конечно же, надевать «желтую звезду» неправительственные организации не будут.

Лев ПОНОМАРЕВ, председатель движения «За права человека»:

– Мы неоднократно говорили, что добровольно не будем регистрироваться как иностранные агенты. Мы будем дожидаться каких-то реальных действий со стороны властей по отношению к нам, чтобы их обжаловать. Сейчас мы не можем ничего предпринять. Если нам пришлют какую-то бумагу, в которой, например, будет написано «регистрируйтесь как агенты», мы эту бумагу несем в суд и дальше судимся, судимся, судимся. Потом они будут нас как-то репрессировать. Я не знаю, как. Один из самых простых вариантов – арестовывать наш счет. Может быть, будут лишать нас юридического адреса. Тогда мы будем работать без юридической регистрации. Каким-то образом будем поддерживать свою деятельность. Я благодарен президенту РФ, что в преддверии этого он озаботился нашей судьбой, понимая, что движение «За права человека» не должно быть ликвидировано окончательно. Нам дали президентский грант в этом году. Он не охватывает всех наших потребностей и составляет где-то четверть всего, что мы обычно получаем из иностранных грантов. Таким образом, об «иностранном агенте» позаботился президент, то есть какое-то финансирование у нас сохранится.

Григорий МЕЛЬКОНЬЯНЦ, заместитель исполнительного директора ассоциации «Голос»:

– Дальнейшая работа некоммерческих организаций зависит от власти и от того, как будет истолкован этот закон. Организации, которые не включились в список агентов, могут этого и не делать, поскольку участие в этом реестре является добровольным. То есть каждая организация самостоятельно принимает для себя решение, соответствует ли она определению о занятии политической деятельностью в законе об иностранном агенте. Некоммерческие правозащитные организации считают этот закон антиконституционным, поскольку его положения носят дискриминационный характер и противоречат Конституции и международным соглашениям в части равенства общественных объединений. Сам термин «иностранный агент» носит негативную окраску еще с советских времен. В понятии гражданского права есть термин «агент», по сути, это исполнитель каких-то поручений и четких задач, что в принципе не соответствует правозащитной деятельности. Что касается последствий, сложно сказать, насколько наступательно готова действовать власть, исполняя этот закон, проводя проверки и принуждая некоммерческие организации включаться в реестр, штрафовать руководство и организации на миллионы рублей и привлекать к уголовной ответственности руководителей.

Галина МИХАЛЕВА, председатель гендерной фракции «Яблоко»:

– Получение грантов от иностранных организаций – это нормально, это мировая практика, которой до недавнего времени не гнушались и представители правящей партии. Правозащитные организации приняли решение не регистрироваться в качестве иностранных агентов, потому что считают это оскорбительным. Они работают на нашу страну и будут оспаривать в судебном порядке правомерность этого законодательного положения. Принимая такой закон в рамках общего ужесточения и принятия других законов, ограничивающих права и свободы человека, наш законодатель перестарался и загнал себя в ловушку. Они собирались направлять этот закон очень избирательно против отдельных организаций, которые им сильно мешают. Но теперь власти придется столкнуться с волной исков и попасть в очень неприятную ситуацию, потому что и так уже есть резолюция немецкого Бундестага, очень жестко критикующего эти меры. Нет уверенности, что власти не откажутся и не смягчат законодательство под давлением мировой общественности.

Владимир СЛИВЯК, сопредседатель российской экологической группы «Экозащита»:

– Цель закона – изолировать общественные организации от населения и гарантировать, что население не будет поддерживать эти организации. То есть это сделано, чтобы окончательно испортить имидж общественных организаций. Такие меры – прямое следствие ужесточения законодательства после массовых протестов, которые проводились в течение всего прошлого года. Власть просто боится, что общественные организации станут во главе протеста, мобилизуют население. Практически любая экологическая, правозащитная и другая организация, не ставящая политических целей, попадает под этот закон. Расплывчатая формулировка «политической деятельности» вставлена осознанно, чтобы к любой организации, которая какую-то критику предъявляет властям, можно было применить жесткие санкции. Неважно, какой род критики. Важно, что есть инструмент для репрессии против тех, кто критикует. Я думаю, что в каком-то обозримом будущем можно ожидать показательных процессов против известных организаций, потому что власти хотят продемонстрировать серьезность своих намерений.