Бери шинель, иди домой

Поводом для решения КС стала жалоба младшего сержанта Железнодорожных войск Ислама Куашева. За два месяца до демобилизации его обвинили в вымогательстве и возбудили в отношении военнослужащего уголовное дело. По версии следствия, обвиняемый в октябре 2007 года во время службы на территории Волгоградской области потребовал от сослуживца 2 тыс. руб., а не получив деньги, избил солдата. Все время пока длилось расследование, сроки которого постоянно продлевались, обвиняемый сержант находился на территории части.

Фактически Ислам Куашев дополнительно «прослужил» в армии полгода, продолжая исполнять все приказы командования. По словам его адвоката Алима Биттирова, мера пресечения – наблюдение под командованием военной части – была избрана его подзащитному только в декабре 2008 года. И лишь в феврале этого года следствие было передано в Волгоградский областной суд, а обвиняемый исключен из списков личного состава военной части. Командиры, заметим, действовали согласно Федеральному закону «О воинской обязанности и военной службе». В нем содержится перечень случаев, когда солдата могут не уволить в запас, а удержать в армейских рядах. Например, в 11-м пункте статьи 38 указано, что военнослужащий «не исключается из списков личного состава части, если он находится под следствием».

Вчера Конституционный суд признал эту норму дискриминационной, нарушающей равенство граждан перед законом и судом. В вердикте КС сказано, что законодатель может устанавливать определенные ограничения прав и свобод военнослужащих, но только, если этого требуют цели воинской службы. Однако предварительное расследование уголовного дела к этим целям никакого отношения не имеет. По словам судьи КС Геннадия Жилина, оспариваемая норма позволяет продлевать срок без достаточных на то оснований, когда еще не вынесено никаких решений со стороны органов следствия и судов. Получается, что солдата срочника можно продержать на службе не один год, как положено, а сколько угодно, в зависимости от желания военного начальства. Согласно официальным данным прокуратуры, в таком положении за последние два года оказались более 1,5 тыс. военнослужащих.

Очевидно, что эти нормы ставят военных в неравное положение с другими гражданами. Без судебного решения «обычного» подозреваемого, по закону, можно задержать лишь на 48 часов. А во время следствия достаточно назначить одну из мер пресечения – подписка о невыезде, домашний арест, поручительство, залог. В отношении военнослужащих применяют еще особую меру – наблюдение командования воинской части. Теперь, вплоть до внесения изменений в законодательство, продлевать срок службы можно будет только в случае вынесения именно этой меры пресечения.

Между тем в Министерстве обороны уже выразили опасение, что отмена действующей нормы приведет к росту преступлений, совершенных срочниками накануне демобилизации. Правозащитники, в свою очередь, одобряют вердикт суда, поскольку считают, что действующий закон нарушает права военнослужащих, лишая их возможности получать необходимую юридическую помощь. По мнению руководителя Центра военного прогнозирования, члена Общественного совета при Минобороны Анатолия Цыганка, в подобном неравенстве военнослужащих и других граждан прослеживается наследие советской системы, которое до сих пор существует в армии. «Обвиняемый в преступлении военнослужащий должен обладать теми же правами, что и остальные граждане, – сказал «НИ» эксперт, – то есть получать необходимую юридическую и другую помощь».

Ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова убеждена: несправедливо и незаконно, когда человека ограничивают в свободе, «если еще нет уголовного дела, а он только находится на подозрении». «Еще ничего не доказано, а парень сидит в части, и срок идет, – возмущается г-жа Мельникова, – это получается хуже, чем в СИЗО. В часть не могут прийти ни родственники, ни адвокаты. Приходится пользоваться услугами того защитника, которого тебе назначат».

Г-жа Мельникова рассказала «НИ» несколько подобных случаев, которые в ее практике происходят постоянно. Например, троих военнослужащих уже после окончания срока службы задержали, обвинив в том, что они якобы за три месяца до этого «грубо разговаривали» с сослуживцем, который покончил жизнь самоубийством. В другом случае мать одного из таких подозреваемых вынуждена была даже «выкрасть» сына из части, чтобы защитить его. Правозащитница подчеркивает, что в таких ситуациях молодые люди совершенно беззащитны. Ведь если с ними что-то произойдет во время вынужденно продленной службы, то они даже не получат страховку – официально они уже не числятся в рядах российской армии.