Экс-президент Польши Александр Квасьневский

– Как, на ваш взгляд, развиваются российско-польские отношения после смоленской трагедии?

– Сразу же после гибели самолета польский премьер Дональд Туск и его российский коллега Владимир Путин (в 2010-м – глава правительства РФ. – «НИ») договорились о работе в более тесном контакте, чтобы отношения двух стран изменились к лучшему. Эта идея была хорошей. Но, к сожалению, в последние два года я не вижу, что отношения двух стран стали более активными. Надо ускорить наш диалог. Но все-таки есть некоторые положительные моменты. Прежде всего это то, что работает российско-польская Группа по сложным вопросам, с польской стороны возглавляемая бывшим министром иностранных дел Адамом Ротфельдом. Она решает непростые вопросы, касающиеся трактовки совместной истории наших стран. Эта работа с самого начала пользовалась большой поддержкой министров культуры. Весьма интересен и показателен был последний визит в Польшу патриарха Кирилла и тот документ, который был подписан с польской католической церковью. Полагаю, что важность этого события с течением времени будет только возрастать. Неплохо развиваются отношения Польши и Калининградской области. Все калининградцы получили возможность безвизового въезда в Польшу. Развивается приграничная торговля, туризм. Думаю, что здесь налицо существенный прогресс, хотя и не такой, какой хотелось бы. Говоря коротко, мы продвинулись немножко вперед, но все-таки этого недостаточно. И, конечно, были препятствия с российской стороны... То, что этот самолет все время лежит в Смоленске... Два года мы говорим о том, что он должен вернуться. Это, конечно, символический вопрос, но то, что он не решается, не добавляет динамизма в отношения двух стран.

– Вы вместе с экс-председателем Европарламента Пэтом Коксом проводите мониторинг по делу бывшего премьера Украины Юлии Тимошенко. Вы встречались с ней в тюрьме, беседовали с украинским руководством. На ваш взгляд, справедливо ли она осуждена?

– Я все еще этой миссией занимаюсь, поэтому никаких комментариев.

– Почему вы отказываетесь рассказать, о чем говорили с Тимошенко?

– Нам это не помогает в разговоре со всеми сторонами этого конфликта. Мы делаем все, чтобы помочь и ей, и другим политикам, которые находятся в том же положении. Продолжается лечение Тимошенко, и думаю, что оно должно и дальше продолжаться.

– На ваш взгляд, госпожа Тимошенко действительно больна? Она не симулирует, как заявляют в Государственной пенитенциарной службе Украины?

– Нет сомнений, что она больна, что нужно продолжать лечение. Надо сказать, что украинская власть настроена прагматично. Мы не можем жаловаться, что у нас нет доступа к документам или к арестованным – к той же Тимошенко или к бывшему главе МВД Юрию Луценко. Что касается нашей работы с правительством Украины, все организовано хорошо, и у нас хорошие условия для работы нашей миссии.

– Будут ли восстановлены в полном объеме взаимоотношения между Европейским союзом и Украиной, ухудшившиеся из-за дела Тимошенко? Продолжится ли процесс евроинтеграции Украины?

– Я пока не вижу выхода из политического кризиса, вызванного делом Тимошенко.

– Не приведет ли замораживание отношений с ЕС к сближению Украины и России? Например, в украинских СМИ прямо говорят о том, что принятие Верховной радой закона о региональных языках было бы вряд ли возможным без охлаждения отношений с Европой...

– Я считаю, что этот закон все-таки внутренние украинские дела. Ну а сильная заинтересованность России в том, чтобы Украина была участником ЕврАзЭс и Таможенного союза, ни для кого не секрет. Самое главное – это то, чего на самом деле хотят украинцы – работать с ЕС или с Россией.

– Вы убежденный сторонник, как выражаются в Польше, «энергетической независимости от России». Однако создается впечатление, что польские политики в данном вопросе больше говорят, чем делают. Польша по-прежнему зависит от поставок газа и нефти из России.

– Вопрос энергетической безопасности важен не только для Польши, но и для всего Европейского союза в целом. Если мы не диверсифицируем поставки или газа, или нефти, то масштабы зависимости от России будут расти. И нашим партнерам и России тоже нужна диверсификация каналов транзита. Диверсификация – это безопасность. В сфере энергетической безопасности есть несколько проектов, на которых сосредоточила усилия Польша. В частности, связанных с добычей сланцевого газа, строительством газового терминала и газопроводов-перемычек. Если удастся их осуществить, то они окажут влияние на весь регион. Эти перемены будут поистине революционными.

– Когда в 2005 году россияне и немцы договорились о строительстве балтийского трубопровода (так называемого «Северного потока»), вы жестко критиковали эти договоренности. Вы утверждали, что проект экологически небезопасен, слаб с экономической и политической точек зрения, а также наносит ущерб интересам Польши. Теперь, когда трубопровод заработал, вы изменили свою точку зрения?

– Это (решение о строительстве «Северного потока». – «НИ»), конечно, было политическое решение. Теперь важно, чтобы мы развивали диалог с Россией. Но диалог подразумевает участие в разговоре двух сторон. Думаю, что президент Путин это понимает. И премьер-министр Дмитрий Медведев, так же, как президент Бронислав Комаровский и премьер Туск, сделает все, чтобы были нормальные хорошие отношения двух соседей. Ведь у наших стран – длинная и сложная история, но вместе с тем может быть очень интересное будущее.