Posted 18 июня 2013,, 20:00
Published 18 июня 2013,, 20:00
Modified 8 марта, 04:59
Updated 8 марта, 04:59
Эх, дорога, фронтовая…
После либерализации законодательства в отношении регистрации политических партий в стране появилось множество объединений самых различных групп граждан. Почти полсотни из них имеют возможность принять участие в выборах того или иного уровня, но не делают этого. Зато права избираться лишены движения, которые объединяют людей неравнодушных и активных, но не желающих связывать себя членством в партийной структуре.
Игры подсознания
Эксперты полагают, что в постсоветском идейном пространстве реальных общественных движений быть не может, потому что многие годы все движения, не поддерживаемые сверху властями, воспринимались как угроза и преследовались. «Власть боялась шахматных клубов, кружков филателистов. Все, что неподконтрольно, истреблялось, – пояснил «НИ» политолог Дмитрий Орешкин. – Взамен насаждались государственно организованные негосударственные движения: как то: ДОСААФ, комсомол, профсоюзы, комитет советских женщин. То есть это движения, которые созданы сверху и обслуживают не население, а власть. Параллельно создавалась дикая, уникальная культура исторической замкнутости. Даже в своей семье люди боялись говорить правду, в частности, детям, чтобы они не разболтали, чтобы не было неприятностей. У людей отсутствуют элементарные навыки гражданской солидарности. Никто никому не верил и до сих пор не верит. Поэтому все эти движения снизу только учатся организовываться, у них нет традиций и хорошего опыта».
По словам эксперта, «советская травма» еще долго будет заживать. А потому рассчитывать на органично растущие снизу общественные движения пока не приходится, их созданию мешает «отчаянный индивидуализм».
Очевидно, именно поэтому власть пытается создавать массовые движения собственными руками. Причем отличительная черта их, как и раньше, – массовость. Можно вспомнить молодежную организацию «Наши», на знаменах которой было написано о патриотизме и укреплении дружбы, но функцией которой было затравить противников власти. Топтание портретов видных правозащитников, насаженные на колья маски «врагов» – эти акции должны были объединять молодежь с одной великой целью сплочения нации. О движении «Наших» стали забывать и взялись за создание «фронта», который может сплотить всех: токарей, почтальонов, отличниц учебы, патриотов, спортсменов, музыкантов и так далее.
Председатель Центральной ревизионной комиссии ОНФ Вячеслав Лысаков уверил «НИ», что наличие «фронта» не подразумевает бесперспективности и исхода других общественных движений в России. «Просто «фронт» – универсальный, – пояснил Вячеслав Лысаков. – Это переговорная площадка, замкнутая непосредственно на президента. У нас в уставе прописано не членство, а участие, которое носит уведомительный характер. То есть человек обращается в то или иное подразделение и подтверждает, что он готов работать в рамках этого движения. Прописано индивидуальное участие физических лиц. Но это не значит, что «фронт» отказывается от работы с общественными организациями. Просто не нужен этот наш российский гигантизм и рекордизм, как это было на первом этапе становления, когда происходило вступление различных общественных организаций, коллективов, заводов, институтов».
Власть страдает манией гигантизма, чтобы формами и масштабами идеи поставить граждан на отведенное им в общественной жизни место. Подразумевается, что есть те, кто принадлежит к народу, а есть силы антинародные, которым нужно дать отпор, потому что они, скажем, организовывают несанкционированные прогулки с белыми ленточками. Как заявил Дмитрий Орешкин, это происходит оттого, что власть поняла: она исчерпала позитивные рычаги мобилизации своей поддержки. Экономический рост тормозится, жизнь не становится лучше. «Власть начала переходить на негативные рычаги консолидации и поддержки, – констатировал эксперт. – Это запугивание, что, если мы не объединимся, нас обязательно уничтожат. Если не дадим отпора внутренним врагам, то они изнутри разрушат народ. Если в советские годы была так называемая «горстка отщепенцев», то сейчас эта горстка измеряется 20–30 миллионами человек. Загнать их под лавку не получится».
Самовольная организация
Кроме тех движений, которые создаются «сверху», есть те, что инициированы народными массами. В нынешней России эти движения в основном радикально протестные, у них схожие лозунги. Тем не менее сливаться в одну структуру они не спешат. Есть Объединенный гражданский фронт, Левый фронт, «Солидарность», в которых участвуют порой одни и те же люди. Иногда они проводят вместе акции, но других активных действий в политике совершать не могут.
Член политсовета «Солидарности» Михаил Шнейдер полагает, что все движения, которые создаются снизу, несмотря ни на что, являются перспективными. «Раз у людей появляется настоящее желание что-то создать, это важно, – пояснил «НИ» эксперт. – История показывает, что движение «Демократическая Россия», которое более 20 лет назад создавалось снизу, было эффективным и сыграло очень важную роль в тех изменениях, которые прошли после перестройки. Что касается движения «Солидарность», у него хорошая история и перспективное будущее, потому что это как раз то движение, которое аккумулирует интересы простых россиян, участников протестного движения».
По словам политика, движения выполняют важные функции все тех же переговорных площадок, где происходит выработка курса, согласование разных взглядов, в том числе договариваются об участии в избирательных кампаниях. «Те движения, которые создаются сверху, реально никакими движениями не являются – это просто вертикальные интегрированные структуры, которые власть в нужный для нее момент выводит на улицы, – пояснил свою точку зрения эксперт. – Но совершенно ясно, что у них мотивация не такая, как у людей, которые создают движения снизу. Мы это видели на примере Румынии 1989 года, когда Чаушеску вывел людей на улицы, толпа стояла, стояла, а потом повернула на 180 градусов против Чаушеску, и судьба его была решена как раз этим стоянием на площади».
Как найти выход?
Гендиректор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков напомнил, что в конце 1980-х годов и самом начале 1990-х было много движений, которые принимали участие в выборах, не выдвигая, но поддерживая тех или иных кандидатов. И в те годы движения играли огромную роль – ровно такую же, как партии, и даже больше. «Они могли и сами участвовать в выборах, создавать блоки, поэтому тогда был расцвет этих движений, хотя они были разные по влиянию, значению, предназначению, – констатировал «НИ» политолог. – Сейчас роль движений, конечно, упала. Потому что участие в политической жизни снизилось. Политическая жизнь – это в конечном итоге выборы, а их туда не допускают. Движения находятся в плачевном состоянии, иногда они создаются просто как некий протест».
По словам Валерия Хомякова, ОНФ создается, скорее всего, для последующего участия в выборах. И не исключено, что власть вернется к хорошо забытому старому и попытается восстановить общественно-политические движения в качестве полноправных участников выборов. Хотя в ближайшее время шанс на это, по прогнозам эксперта, не очень велик.
При этом, учитывая недоверие народа к выборам и политике вообще, перемены в организации движений и партий нам необходимы. Опыт других стран говорит, что можно создавать партии с фиксированным членством, как в Европе. То есть надо прийти, написать заявление с просьбой о принятии, пройти голосование и после этого включиться в систему. А есть США, где партии являются, по сути, движениями, и чтобы стать членом, скажем, Республиканской партии, достаточно прийти на избирательный участок и зарегистрироваться как избиратель-республиканец. «Мы срисовали европейский опыт, и, на мой взгляд, с учетом того, каково отношение наших граждан к партийной системе, нам ближе была бы американская система, – предположил Валерий Хомяков. – ОНФ может подтолкнуть именно к этому. А сейчас все движения, которые существуют, могут заявлять о поддержке того или иного кандидата, но серьезного влияния на избирателя это не оказывает».
Какие «фронты» создавались в нашей стране
Тогда главным стимулом для создания «народных фронтов» была осязаемая опасность отказа от перестроечных принципов и идеалов. Значительная часть коммунистической партноменклатуры была в шоке от обрушившейся на нее гласности и мечтала отыграть ситуацию назад. Символическим рубежом, обозначившим раскол в правящей элите, стал выход нашумевшей в «Советской России» статьи Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами», в которой автор отстаивала идеи сталинизма. Именно после этого и стали возникать в различных регионах страны «народные фронты», участники которых выступали за продолжение демократических реформ.
Начало положили активисты из прибалтийских республик, создавшие в августе 1989 года единый Прибалтийский народный фронт. Самая нашумевшая акция этого движения была приурочена к 50-летнему юбилею подписания пакта Молотова-Риббентропа, когда жители Эстонии, Литвы и Латвии выстроились в единую многокилометровую живую цепь.
В сентябре 1989 года в Ленинграде прошла конференция демократических организаций и движений, в которой приняли участие сразу несколько «народных фронтов» со всей страны. Наибольшую известность и влияние из них приобрел Московский народный фронт. Движение обрело популярность, и к концу 1989 года в его состав входили несколько десятков тысяч человек. К середине 90-го года движение фактически перестало существовать, а его участники влились в ельцинскую «Демократическую Россию». Единый общероссийский Народный фронт создать тогда так и не удалось.
В начале 2000-х годов массовые общественно-политические движения начали создавать сверху по инициативе кремлевской администрации. Пилотным проектом стало молодежное движение «Идущие вместе», прославившееся скандальными акциями вроде публичного сжигания книг и рассылки тематических посылок политическим врагам.
В 2005 году «Идущие вместе» пережили ребрендинг и стали называться «Наши». Главной задачей «Наших» провозглашалось противостояние так называемой «оранжевой революции» в России. Отсюда и полувоенизированная эстетика, физкультурно-идеологические сборы на свежем воздухе и щедрое финансирование из бюджета и от лояльных власти олигархов. С приходом на президентский пост Дмитрия Медведева «Наши» оказались в значительной мере предоставлены сами себе. За короткое время деятельность движения сошла на нет. Последняя робкая попытка использовать «нашистов» по назначению была предпринята в декабре 2011 года, когда прокремлевские активисты были брошены на улицы противостоять охватившим столицу оппозиционным митингам.
Григорий ВОЛЬФ/i<>