Переговорное обустройство

Ахмед Закаев на днях подал голос из Лондона. Он прокомментировал обращенный к чеченским боевикам призыв директора ФСБ Николая Патрушева «прекратить участие в бандах, сложить оружие и перейти на сторону народа». Министр иностранных дел непризнанной Ичкерии охарактеризовал инициативу российских властей как ультиматум. Переговоры, сказал он, возможны, но без всяких предварительных условий. А вот российские правозащитники эту инициативу в целом одобрили. Председатель московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева обращение Патрушева назвала правильным шагом, но более эффективной мерой, считает она, была бы новая амнистия чеченских боевиков. Глава правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов добавил к этому: «Нужен реальный механизм, который гарантировал бы человеку переход к мирной жизни».

О более широкой реакции на предложение Патрушева пока ничего не известно. Как попытку вступить в диалог с боевиками воспримут в армейской среде, особенно в воевавших частях? Как отнесутся к этому родственники погибших в Чечне российских солдат и офицеров?

Похоже, общество застигнуто врасплох. Рядовой обыватель, подсевший на иглу «антитеррористического» агитпропа, сейчас, наверное, испытывает ломку. Переход от долголетнего стремления «мочить в сортирах» к внезапной, пробудившейся после гибели Басаева готовности вступить в переговоры оказался пропагандистски не подготовленным. Если представители власти так и не выступят с внятными разъяснениями касательно предмета этих переговоров, их цели и ожидаемых результатов, немалая часть общества будет поставлена в тупик столь резкой и непредвиденной сменой политики.

Патрушев подчеркнул, что в Чечне активно развивается политический процесс: «Проведен референдум по конституции республики. В ходе свободных выборов избраны президент и парламент Чечни». Но прошедший в Чечне референдум, выборы президента и парламента стали рубежами, скорее, символическими. Реальная межа между войной и миром может быть проложена только на переговорах с участием обеих воюющих сторон

Директор ФСБ заявил, что у тех, кто был обманут Басаевым и вовлечен в преступную деятельность, появился шанс вернуться к мирной жизни. И дал «гарантии объективного и непредвзятого рассмотрения обстоятельств деятельности» чеченцев в незаконных вооруженных формированиях. Очевидно, речь идет о людях, втянутых в банды обманом, шантажом, жаждой мести. Их, по каким-то подсчетам, около трех тысяч. И они, как надеются российские власти, сложат оружие.

Что ж, если задача лишь в том, чтобы соорудить статистику, возвещающую дальнейшее укрепление мира в Чечне, то эти три тысячи якобы сдавшихся, перековавших мечи на орала, вполне годятся. Однако представим себе: вот боевик спустился с гор, вот он сдал оружие. Вот написал покаянное заявление: «Я, такой-то, с такого-то времени находился в отряде полевого командира... Участвовал в боевых операциях...» Но чем обернется для него эта «явка с повинной», если в Чечне все опять обострится? Механизм гарантий для лиц, добровольно сложивших оружие, по-прежнему отсутствует. Это значит одно: вчерашние боевики легализуются и продолжат войну. Опыт нескольких амнистий, проведенных в Чечне, не дает заблуждаться на этот счет.

Но, положим, они в самом деле сдадутся. И как же распорядятся своим шансом на мирную жизнь? Рамзан Кадыров убежден, что самая практичная утилизация боевых навыков и криминальных связей – служба в чеченской милиции: «Они знают не только все тропы, но и всех главарей бандформирований в лицо». Но последствия перековки бандитов в доблестных стражей порядка легко представимы по прежним подобным попыткам. Если разоруженных боевиков, напялив на них милицейскую форму, снова поставят под ружье, они займутся привычным делом. Получив милицейское удостоверение, погоны и оружие, новобранцы используют весь этот арсенал для кровной мести, межклановых войн и криминального промысла. Они, одним словом, легализуются, приобретают официальную крышу, ну а дальше «природа» берет свое. Единственно эффективный способ (впрочем, пока не проверенный) отучить их от вредных привычек – занять на восстановительных работах, в сельском хозяйстве, где угодно, только не в местных силовых структурах, мало приспособленных для интеграции вчерашних басаевцев в мирную жизнь.

Важно и вот что. Предоставят ли бывшим боевикам право избираться в новый чеченский парламент? Будут ли они привлечены к работе над проектом договора о разграничении полномочий между Чечней и федеральным центром? И самое главное: должны ли раскаявшиеся «воины Аллаха» в знак добровольной капитуляции отказаться и от своих политических взглядов? Если сепаратистские идеи и их глашатаи не получат в Чечне парламентской трибуны, а будут, как прежде, загоняться в горы и леса, здешняя оппозиция (а это не только отпетые головорезы), едва успев разоружиться, вновь превратится в вооруженную.



Автор – публицист, политический обозреватель «Российской газеты».