КОНСТАНТИН КОСАЧЕВ

– Что заставило вас поднять вопрос о сокращении числа зарубежных поездок депутатов?

– Комитет по международным делам координирует и вносит на рассмотрение Совета палаты план международных связей Государственной думы. По моим наблюдениям, до сих пор этот план формировался с учетом желаний депутатов съездить в то или иное государство. То есть сугубо субъективный подход превалировал над политическим – объективным. Я убежденный сторонник той позиции, что парламентская дипломатия должна быть составной частью дипломатии общегосударственной, где в единый кулак складываются возможности дипломатии профессиональной, военной, политической и экономической. По-моему необходимо наложить сетку ранее принятых на себя обязательств Госдумы по зарубежным поездкам на сетку государственных внешнеполитических целей и интересов. Это задача непростая, но решать ее необходимо. Я предполагаю, что здесь придется преодолевать инерционность в подходах некоторых депутатов, которые убеждены в своем праве ездить куда им угодно.

– Вы предполагаете внести некие изменения в работу возглавленного вами комитета, все-таки до вас им руководил г-н Рогозин, известный неоднозначностью своих воззрений и высказываний?

– И да, и нет. С одной стороны, я убежден, что комитет – это орган коллективный. Точно так же, как прошлый комитет не был комитетом Рогозина, нынешний комитет не будет комитетом Косачева. Работа этой структуры определяется прежде всего тем, какие депутаты входят в его состав, какие политические силы они представляют. И в этом смысле преемственность в работе комитета будет сохранена. Если что-то поменяется в формате его деятельности, то эти изменения будут связаны исключительно с новой композицией самой Госдумы. Скажем, сейчас в Комитете по международным делам большинство имеет «Единая Россия», как и в Государственной думе в целом. Деятельность комитета я хотел бы выстроить в соответствии с практикой международных контактов. Есть устоявшиеся форматы функционирования международных организаций, например ОБСЕ, которые работают по трем основным направлениям: политическому, экономическому и гуманитарному. Я предложил создать в составе нашего комитета четыре подкомитета. Три из них – по вышеперечисленным направлениям. А четвертый займется проблемой международного терроризма и транснациональной организованной преступности. Борьба с международным терроризмом сегодня приобретает комплексный характер и реализуется она военно-политическими, финансово-экономическими и гуманитарными средствами.

– А какие законодательные инициативы будут рассмотрены комитетом в первую очередь, какие международные проблемы, на ваш взгляд, наиболее важны сейчас?

– В наследство от наших предшественников в законодательном портфеле комитета осталось 28 не рассмотренных ранее законопроектов, из которых 22 связаны с ратификацией международных договоров и соглашений Российской Федерации с другими странами или с зарубежными организациями. Уже в этом месяце на ратификацию выносится Соглашение между государствами – членами Шанхайской организации сотрудничества о региональной антитеррористической структуре, а на март – Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности и дополняющие ее два протокола: против незаконного ввоза мигрантов по суше, морю и воздуху и протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми. Напомню, что кроме России и Китая в ШОС входят Киргизия, Казахстан, Таджикистан и Узбекистан. Налаживание тесного взаимодействия между нашими шестью государствами в области борьбы с терроризмом позволяет защитить южные и восточные рубежи России от проникновения новой террористической угрозы. Сама по себе региональная антитеррористическая структура будет располагаться в Бишкеке (Киргизия). Соглашение, поскольку оно уже ратифицировано четырьмя из шести государств, вступило в силу. И его ратификация Россией будет весомым подтверждением того, что мы собираемся сотрудничать с государствами ШОС в антитеррористических вопросах не на словах, а на деле. Что касается Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, это абсолютно уникальный документ, подписанный примерно 130 государствами, ратифицировали его около 40 стран. Данная конвенция впервые на таком глобальном уровне создает правовые основания для работы наших специализированных ведомств, прежде всего Министерства внутренних дел, ФСБ и других организаций, которые занимаются вопросами борьбы с организованной преступностью, незаконной миграцией и торговлей людьми. Таким образом, эта деятельность приобретет системный характер, станет гораздо эффективнее.