Протест под новогодней елкой

Напомним, что 40 национал-большевиков забаррикадировались в президентской приемной 14 декабря 2004-го по тем же самым причинам, по которым два десятка их однопартийцев заперлись 2 августа в кабинетах Минздрава: в знак протеста против реформ, проводимых правительством. В обоих случаях действия нацболов не сопровождались применением насилия, но если семи «минздравовцам» дали по 5 лет колонии общего режима за хулиганство – и это решение нашли неоправданно суровым даже некоторые «единороссы», – то против декабрьских нарушителей бюрократического спокойствия прокуратура Центрального административного округа Москвы возбудила дело уже по статье «насильственный захват власти». В постановлении прокуратуры прямо так и было написано: нацболы собирались «демонстрацией транспарантов, разбрасыванием листовок с текстами антипрезидентского и антиконституционного содержания насильно захватить власть в Российской Федерации». А за подобное злодеяние УК РФ предусматривает от 12 до 20 лет лишения свободы.

Для правозащитников это стало последней каплей, переполнившей чашу их терпения, и от письменных протестов они решили перейти к публичным акциям. Первый раз они вместе с родственниками и друзьями заключенных нацболов митинговали возле здания Генпрокуратуры 27 декабря, но ввиду приближающихся праздников событие это не получило должного освещения в СМИ. Тогда и было решено провести еще один митинг – 15 января. Однако за 3 дня до этой даты префектура ЦАО уведомила представителей движения «За права человека», что в субботу в Новопушкинском сквере, где и предполагалось проведение митинга, будет производиться демонтаж новогодней елки. Их и впрямь в конце недели разбирали по всему городу. Правозащитникам было предложено попротестовать на Миусской площади или в том же сквере, но вечером 17-го. Однако правозащитники заявили, что предложенные им варианты «лишают митинг необходимой зрительной выразительности». Ссылаясь на норму федерального закона о собраниях и митингах (власти должны были уведомить организаторов мероприятия раньше, чем они это сделали), устроители акции протеста решили попросту проигнорировать решение префектуры.

Последняя же отреагировала на такое неповиновение без преувеличения беспрецедентным образом – сделала вид, что никакого запрета не было. Журналисты, пришедшие на несанкционированный митинг, с удивлением обнаружили, что он охраняется милицией, сквер отгорожен металлоискателями, а на Тверском бульваре припарковано несколько автобусов и грузовиков с омоновцами. В среднем на одного митингующего приходилось 3–4 крепких работника правоохранительных органов, что подняло зрительную выразительность мероприятия, о которой так волновались правозащитники, на самый высокий уровень.

Находясь в плотном милицейском оцеплении, две сотни участников митинга по команде лидера движения «За права человека» Льва Пономарева сбились в кучку и развернули транспаранты, среди которых выделялись «Власть, не бойся, тебя не захватят» и «С новым 1937-м годом». Несколько старушек размахивали флажками СССР. Митингующих снимали на полулюбительские камеры люди в штатском, неумело изображавшие из себя телевизионщиков. А несколько милиционеров в форме встали чуть поодаль и старательно выписывали в блокноты тексты транспарантов.

Говоря об угрозе тоталитаризма, г-н Пономарев, кроме национал-большевиков, в числе политических заключенных назвал Сутягина, Трепашкина и Ходорковского. Вслед за ним на ту же тему выступили: генеральный секретарь русского Пен-центра Александр Ткаченко, руководитель Антивоенного клуба Анна Каретникова и председатель московского отделения Общественного комитета защиты ученых Эрнст Черный. А Алексей Радов, муж одной из участниц захвата президентской приемной, сказал: «Рамки-металлоискатели – это символ того, что митинг разрешили, и это наша победа в информационной войне». «Мы сделали все правильно, – заявил, почему-то ассоциируя себя с нацболами, лидер молодежного «Яблока» Илья Яшин. – У нас сегодня одна задача: выходить на улицы и показывать, что мы не боимся». Свою речь юный «яблочник» завершил призывом: «Да здравствует русский бунт, осмысленный и справедливый».

Митингующие были благодарными слушателями и положительно реагировали на каждое выступление. Только заместитель председателя «Яблока» Сергей Митрохин, который пришел поддержать «наших коллег за решеткой», вызвал у нескольких старушек буйную антипатию. Каждое высказывание все сильнее бледнеющего г-на Митрохина они громко комментировали фразами вроде «Твои все на свободе», «Привели эту власть, а теперь вот боретесь». Г-н Митрохин дипломатично заметил, что это очень хорошо, что собрались разные люди, и поспешил ретироваться.

Г-н Пономарев, закрывая митинг, призвал собраться всех в том же месте 29 января и провести «повторный митинг». От «предварительного» он будет отличаться большей масштабностью, наличием «нормальной звуковой установки» и отсутствием новогодней елки.