Член Совета по правам человека Ирина Хакамада

– Ирина Муцуовна, почему вы решили выступить против ужесточения наказания за коррупционные преступления?

– У нас наказывают и наказывают, вместо того чтобы разобраться с мотивацией. Нужно выявить первопричину: почему это происходит. Ужесточение ничего не дает. Наоборот, только еще больше провоцирует повышение ставок. Кроме того, такая огромная «вилка» – от 8 до 20 лет – уже сама по себе коррупционна.

– На встрече вы сказали, что правоохранительные органы зарабатывают на ужесточении уголовного законодательства...

– А знаете, почему у нас так долго расследуются дела обвиняемых в мошенничестве предпринимателей? Их держат в тюрьме и ждут от них встречных предложений.

– Как другие ваши коллеги отнеслись к инициативе об ужесточении?

– Это не консолидированное предложение СПЧ. Мы удивились, когда Кирилл Кабанов без предварительного обсуждения выступил с такой идеей. Большинство членов Совета поддерживают мою позицию.

– Какие впечатления в целом остались у вас от встречи? Насколько стороны были действительно готовы слушать и слышать друг друга? В первую очередь, наверное, насколько Владимир Путин был искренне заинтересован в диалоге с правозащитниками?

– Президент славится тем, что умеет себя вести так, как того от него ждет та или иная аудитория. Поэтому оценить это сложно. Предполагать можно только по косвенным признакам. Он внимательно выслушивает все длинные доклады экспертов. Ему очевидно не хватает информации, предоставляемой собственными сотрудниками. Например, он был заинтересован рассказом Елены Масюк о нынешнем положении крымских татар, других депортированных народов, конкретными предложениями по экологии.

– Со многими предложениями, высказанными на встрече, глава государства согласился. Но не со всеми. Правильно ли я понимаю, что он дал понять о своем несогласии смягчить избирательное законодательство?

– Да, когда речь заходит о политических вопросах, он отвечает формально. Скорее всего, ждать усиления политической конкуренции пока не приходится.

– По опыту предыдущих встреч президента с членами СПЧ как вы оцениваете их эффективность?

– На одной из встреч я боролась с законом об оскорблении чувств верующих. И он был изменен: появилась формулировка, что наказывать следует только за сознательное оскорбление. Это большая разница. СПЧ продвигал закон об общественном контроле. С ним согласились, но выкинули все хорошее, что мы предлагали. Со многими предложениями Путин соглашается, но дальше запускаются определенные механизмы... Если его эмоционально что-то заденет, тогда есть хорошие перспективы. Существуют издержки управления, когда все зависит от одного человека.