Председатель Фонда защиты гласности Алексей Симонов

– Насколько президент в курсе происходящего с правами человека в стране?

– С одной стороны, президент, конечно, в курсе происходящего. Но с другой – встреча и показала, в какой степени отцеженную информацию ему дают. Хотя, мне кажется, у него выработался определенный скепсис по отношению к той информации, которую ему выдают. Вот, скажем, закон о некоммерческих организациях. Президент начал с того, что уже год, как закон приняли, и – никаких жалоб, все вроде нормально. После чего выступил Аузан (Александр Аузан, президент Института национального проекта «Общественный договор». – «НИ») и говорит: вас кто-то сильно обманул. По этому закону зарегистрировать НКО сегодня значительно труднее, чем любую коммерческую организацию. На встрече приводился такой пример, что если, скажем, в Калмыкии пять человек решили объединиться для какой-то общественной деятельности, то с их доходами им надо три года работать, чтобы заработать деньги на регистрацию организации. Что уже возник рынок услуг по юридическому оформлению такого рода дел, не говоря о том, что одна проверка занимает триста с лишним часов. Вы представьте себе: триста с лишним часов в маленькой организации! То есть весь закон составлен без понимания предмета. И надо сказать, что президент уже на следующий день дал распоряжение о создании комиссии по внесению поправок в закон.

– Были и другие вопросы?

– Скажем, общественный контроль в местах лишения свободы. Президент очень встревожился. Он не знал, что настолько изменилась ситуация за последние полтора года, что это снова стала одна из самых закрытых отраслей народного хозяйства, извините за выражение. И президентом уже даны распоряжения по созданию комиссии. В принципе, это тоже, кажется, сработало. В общем, сдвинуть с места в обратную сторону три-четыре дела, как мне кажется, удалось.

– А почему на встрече с президентом не обсуждалась тема свободы слова в России?

– По сути, о журналистике не было сказано ничего. Речь шла об очередном создании какого-то надстроечного органа, который будет отслеживать экстремизм в передачах и телефильмах. Но это вряд ли будет действенным. Президент сказал, что понимает наше беспокойство, и попросил предложить хоть какую-то форму такого наблюдательного совета, который не оскорблял бы средства массовой информации и одновременно с пользой мог бы отслеживать какие-то крайние проявления экстремизма. Но никто и нигде не придумал этой формулы. А вот про общественное телевидение разговора, к сожалению, не было.

– Президент, как известно, предложил отличать журналистов, выполняющих долг перед обществом и которых надо защищать, от тех, что ушли в рынок и служат чьим-то интересам...

– Заявление президента касалось отдельных журналистов, и в этом смысле оно правильное. Средства массовой информации должны существовать в условиях рынка. А журналисты должны быть от рынка в значительной мере свободны. Потому что если отдельный журналист торгует собой, то это становится опасным, в том числе для самого журналиста.

– На днях Фонд защиты гласности опубликовал статистику о преследованиях журналистов в минувшем году...

– Вот поэтому я не стал затрагивать специально эту тему на встрече с президентом. Заняться ею в полном объеме не было времени, а в сокращенном виде она выглядит недостаточно убедительно. Такие вещи надо доказывать с цифрами в руках. А у нас и цифры разные. Я встречаюсь с депутатами Госдумы, и они мне говорят, что у нас средства массовой информации свободны, у нас 95% СМИ – негосударственные.

– На самом деле сколько?

– На самом деле у нас телевидение практически все или государственное, или муниципальное, или городское. СМИ, которые самоокупаются, – есть, но все они тем или иным способом привязаны к стремени рвущегося вперед нашего государственного коня.

– Даже частные СМИ?

– Даже частные СМИ напрямую привязаны через рекламодателей.

– Из статистики вашего фонда следует, что судиться с журналистами стали меньше, но нападать на них и убивать их – больше.

– Главное, что увеличилось количество уголовных исков к журналистам. Судебную систему переводят на обвинения в клевете. И это огромная опасность, которая нас подстерегает. Мы уже давно считаем, что нельзя вообще судить уголовным судом за слово. Это полная ерунда. А у нас уже больше сорока случаев уголовного наступления на СМИ, и уже есть люди, которые сидят.

– Как скажется на СМИ приближение выборов?

– Приближение выборов на СМИ еще ни разу не сказалось положительно. Естественно, пресса приобретет еще большую радикальность, и следовательно, станет более уязвимой. СМИ начнут говорить не своим языком, а языком участников выборов. Что, с одной стороны, наполняет карман средств массовой информации, но, с другой стороны, делает их абсолютно неадекватными. В той атмосфере, в которой существуют наши СМИ, ничего более вредного, чем выборы, для них нет.