Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева

– Нападение на синагогу – это проявление болезни одного человека или всего общества?

– Я думаю, что этот человек действительно больной, потому что националисты обычно нападают большой группой на одного. А здесь один ворвался в синагогу. Но его болезнь развилась в атмосфере, которая создана у нас в стране при бездействии, а иной раз, и при содействии сверху. Это атмосфера безнаказанности для тех, кто разжигает национальную, расовую и религиозную вражду. Причем первая реакция в Госдуме была такова, что люди, сами замешанные в антисемитских выступлениях, начали высказывать свое возмущение по поводу произошедшего в синагоге. Я даже пошутила, что, может, стоит поблагодарить этого мерзавца, раз только после его ужасного поступка люди осознали, что такие вещи нельзя делать. А тем временем у нас за разжигание межнациональной вражды возбуждают дело против нижегородского отделения Общества российско-чеченской дружбы. То есть против людей, которые активно борются против ксенофобии в отношении чеченцев.

Я этой политики не понимаю. С моей точки зрения, государственные люди действуют самоубийственно. Россия – многонациональное и многоконфессиональное государство. Если наверху будут поддерживать тех, кто шагает по Москве, вскидывая руку в гитлеровском приветствии, и заявляет: «Россия для русских, Москва для москвичей», – это прямой путь к развалу государства. Они или зоологические антисемиты и ксенофобы, которые не могут в себе этого побороть, или разжигают ксенофобскую угрозу, чтобы показать, «смотрите, что будет, если ослабнет этот режим. Не демократы выйдут на поверхность, а фашисты».

– Депутаты Госдумы теперь предлагают закрывать экстремистские сайты в Интернете и сажать их создателей.

– Интернет – это последняя оставшаяся у нас область, свободная для обмена мнениями. Когда случилась трагедия в Беслане, отменили выборы губернаторов, чтобы уменьшить угрозу терактов. А теперь, когда случилось фашистское выступление, надо, оказывается, запретить не РНЕ, а Интернет. Но когда подавляют свободные высказывания, начинаются бунты. И если заткнуть рот всем, в том числе и в Интернете, это неминуемо кончится взрывом.

– Нынешний антисемитизм – это наследие советской власти?

– Советская власть действительно была настроена антисемитски. Были жесткие квоты на принятие евреев в высшие учебные заведения, запрет на работу во многих учреждениях. Хотя при этом очень активно и бурно говорили о дружбе народов и о едином многонациональном советском народе. Сейчас такие негласные инструкции есть по чеченцам и вообще кавказцам. Не брать на работу, не прописывать и так далее.

– А по евреям?

– С антисемитизмом иногда получается очень смешно. В социалистической Польше евреям разрешили уезжать еще в пятидесятые годы. И они почти все уехали. Но антисемитизм остался. Это наиболее расхожий вид ксенофобии, за века въевшийся в мозги. И если вы спросите насчет евреев тех, кто против кавказцев и цыган, то окажется, что и к ним ненависть тоже есть, только потеряла остроту.

– И как же реально бороться с ксенофобией?

– Простых мер нет. Она будет всегда. В современном мире вы не найдете регионов, где живет только один народ. И появление внешне непохожих людей с другим языком и обычаями всегда будет вызывать у малообразованных людей неприятие и агрессивность. Это есть и в европейских странах, где появились мигранты из Азии и Африки, и даже в Америке, которая считается плавильным котлом. Но главное – насколько это развито. У нас ксенофобия стала угрозой номер один для целостности страны. И постоянно подогревается какими-то жестами сверху. Взять хотя бы думское письмо о запрете еврейских организаций. Или другой пример: московские власти ксенофобский марш разрешили, а антифашистский – нет. Видите ли, волнений в городе боятся. В бедной стране, где пряников на всех не хватает, ксенофобия всегда растет сильнее, чем в богатой, где все довольны жизнью. Тем важнее позиция верхов и активная каждодневная работа, включая шкалу наказаний.




Депутаты хотят бороться с экстремизмом, подчинив себе Интернет