Вице-премьер правительства Московской области Андрей Ильницкий

– Андрей Михайлович, в Москве недавно проходил митинг областных жителей, представляющих самые разные районы. И назывался он довольно громко – «Митинг проблем Подмосковья». Там действительно говорили о многих резонансных темах и вопросах. Вы отслеживаете подобные акции, ваши люди на них присутствуют и вы потом информируете губернатора о том, что тревожит народ и провоцирует такую социальную активность?

– Да, мы знаем об этом мероприятии. Что касается проблем, которые там обсуждались, то для их обсуждений нужно не митинги проводить, а прийти, ну например, на гражданский форум или на постоянно идущие встречи в Доме правительства активистов общественных организаций или включиться в процесс формирования общественных палат, где все эти вопросы в постоянном общественном фокусе. Диалог всегда продуктивнее митинговых протестов, особенно когда за ними стоит не желание решить проблему, а чья-то политическая корысть. С другой стороны, хорошо, что люди открыто выражают свою позицию. Для нас это повод задаться вопросом – все ли мы делаем для того, чтобы жители области могли высказывать свое мнение не на митинговом пространстве, а в режиме открытого диалога с властью? Косвенным ответом на этот вопрос могут служить те реальные действия, которые мы сейчас активно проводим по перезагрузке общественных палат. Коренная реформа меняет и их состав, и облик, и задачи.

– Но в России общественные палаты практически всех уровней уже давно не вызывают у населения особого доверия и воспринимаются, скорее, как еще одно собрание провластных активистов, которые так же далеки от проблем народа, как сама власть.

– Я бы не оценивал их деятельность столь категорично, хотя некая доля правды в ваших словах есть. Ровно поэтому мы инициировали кардинальную реформу муниципальных палат. Напомню: еще пару лет назад муниципальных общественных палат в Московской области не существовало вовсе. Мы решили эту ситуацию в корне изменить, и уже к февралю 13-го на всех 72 территориях области они появились. А дальше возник вопрос: как они работают? Этот вопрос губернатор Воробьев ставил едва ли не во всех своих рабочих поездках по территориям. И спрашивал он об этом не столько местных чиновников, сколько рядовых граждан. Тут-то и стало выясняться, что членов общественных палат люди если и знают, то о самом институте имеют весьма смутное представление. Равно как и о результатах его деятельности. На бумаге эти палаты существовали, уважаемые люди в них числились, но обратной связи между обществом и властью палаты так и не обеспечили. Мы задумались, почему так происходит, и заказали ВЦИОМу серьезный опрос, обратившись к 43 тысячам респондентов. Вердикт был удручающий для палат – 80 процентов опрошенных никак не смогли оценить их деятельность! То есть ни в плюс, ни в минус. Из оставшихся 20 процентов шесть оценили в плюс и столько же в минус. Стало очевидным, что такого института, кроме как на бумаге, для людей не существует. Почему так? Ведь во многих палатах были уважаемые люди, а институт у граждан уважения не завоевал… Ответ следовал из этого же опроса: причины и в составе палат, и в механизме их формирования, и в полномочиях, что всё вместе определяло степень их независимости и статус. Ведь как формировались палаты? Механизм выдвижения кандидатов был совершенно непрозрачен и носил скорее кулуарный характер! А отбор проходил по номенклатурным канонам: одну треть палаты отбирал глава, одну треть – муниципальный совет, и эти две трети формировали оставшуюся треть. То есть палаты фактически формировала местная власть. Риторический вопрос – как вы думаете, на кого, прежде всего, были ориентированы такие палаты? Ответ очевиден! И люди это прекрасно понимали, воспринимая палаты всего лишь как еще один придаток власти.

– А где гарантия, что после вашей реформы что-то изменится? Как показывает жизненный опыт, большинство реформ, затеянных властью, в конечном итоге либо не приводят к существенным переменам, либо еще больше ухудшают ситуацию.

– Понимаю ваш скепсис. Осо­бенно если учесть, что основным предназначением палат и общественных советов должно стать выстраивание диалога общества и власти, осуществление общественного контроля за властью! Об этом говорил президент Путин в Послании и на съезде ОНФ. Но если не менять принцип формирования общественных палат, то власть по-прежнему будет сама себе назначать контролеров. А это профанация установок президента, ибо еще в римском праве сформулировано: «Никто не судья в своем деле». Пользы от этого ни обществу, ни власти – никакой. Поэтому в декабре по инициативе Общественной палаты области мы созвали Гражданский форум: на нем были полторы тысячи гражданских активистов из всего общественно-политического спектра области. На дискуссионные площадки форума был вынесен вопрос об общественном контроле и реформе общественных палат. Там и были разработаны основные механизмы перезагрузки палат, включая процедуру их формирования. Дальше эти предложения были поддержаны на Высшем совете при губернаторе с участием всех глав муниципалитетов. Объявили, по сути, о всенародном призыве к участию в реформе общественных палат: создали специальный сайт, сеть активистов в каждой территории, развернули активную информационную кампанию, гарантировали полную открытость формирования палат. И более 8 тысяч человек откликнулись, предложив свои кандидатуры на всеобщее обсуждение и голосование. Теперь на одно место у нас претендуют четыре человека. Началась процедура обсуждения кандидатур: и в Сети, и в газетах через купоны, и на открытых площадках, и в трудовых коллективах области. Интерес колоссален – уже более четырех (!) миллионов человек приняли участие в голосовании за кандидатов в палаты.

– Но вы же прекрасно знаете, что существует множество технологий и для накрутки количества голосов в интернет-голосовании, и для подсчетов.

– Более того, мы даже начали получать сигналы, что идут накрутки. Поэтому поставили технические ограничения, стали контролировать – где и кто накручивает... Приняли решение, чтобы и административный ресурс был минимизирован, поэтому сбор заявок перевели на общественные площадки. Много чего было сделано для обеспечения открытости этого процесса, но многое зависит и от самих граждан, участников перезагрузки ОП.

– По-моему, вы все же нес­колько идеализируете ситуацию. К нам в редакцию обращаются областные активисты, которые говорят, что пробиться в списки кандидатов людям с активной гражданской позицией почти нереально, если они критически оценивают деятельность властей. Из Жуковского, например, писали, что там и собрания общественности были организованы по формальному признаку, и списки кандидатов жестко контролировались местной властью.

– Попытки администрирования этим процессом на местах есть и будут. В том числе именно поэтому, кроме обсуждений на местах, мы в Доме правительства Московской области создали специальные площадки, куда могут прийти, выдвинуть свою программу, послушать друг друга, проголосовать все кандидаты, в том числе граждане, считающие, что местные власти злоупотребляют административным ресурсом. Десятки встреч проводятся ежедневно в Доме правительства МО. Губернатор поставил задачу обеспечить открытость процесса реформирования палат – и мы совместно с Общественной палатой области делаем все возможное для этого. Главы и депутатский корпус муниципалитетов поддержали такую постановку вопроса. Ведь это признак умной власти – работать и опираться на людей, у которых появляется возможность быть услышанными властью напрямую, а не с митинговых трибун. В этом суть реформы палат.

– И тем не менее, если говорить о вашей «перезагрузке», то объясните, почему окончательный список претендентов в обновленную палату определяет Народный фронт. И профсоюзы, которые давно уже стали полумифической организацией, ориентированной, прежде всего, на власть, на интересы своих лидеров и лишь в последнюю очередь на проблемы профессионального сообщества. Да и Народный фронт, как организация, тоже структура не менее загадочная.

– Определяет не Народный фронт, а Общественная палата Московский области! Весь гражданский актив области – ОНФ, профсоюзы, ветеранские союзы и организации, молодежные объединения, экологи наряду с другими общественными организациями равно участвуют в этом процессе. Подчеркну: в отличие от существовавшей практики сейчас в палаты могут выдвигаться люди и от общественных организаций, и от групп активистов, и самовыдвиженцы! Полная открытость! Вы должны учитывать, что затеянная нами реформа проводится впервые, и в стране еще нет наработанного опыта. С общественными палатами везде не очень хорошо. Эффективных механизмов для их перезагрузки пока не создано. Мы, претендуя на лидерство, многое делаем впервые и стараемся, чтобы люди нас услышали и поверили в эту реформу. Удается ли? Миллионы участников этого процесса – уже ответ на этот вопрос. Потому что максимально широко и открыто проводим обсуждения, выслушиваем критику и реагируем на нее. Каждому из тех, кто делает выбор, представлена самая широкая информация по состоявшимся голосованиям, по рейтингам, по кандидатам. А дальше уже выбор за губернатором, общественной палатой и муниципальными депутатами. Их выбор наверняка будет подвергнут критике. Но я гарантирую, будут учтены все мнения и все входящие результаты.

– А по каким критериям будут отбираться претенденты. По степени лояльности власти, по заслугам перед партией или по цвету глаз?

– По цвету глаз, разумеется. А если говорить серьезно, то механизм отбора следующий: областная общественная палата через созданную рабочую группу представит губернатору и муниципальным советам результаты голосований на всех площадках – т.н. общественные рейтинги. Треть состава палат определит губернатор, треть муниципальные советы и треть Общественная палата МО. Окончательный состав утверждается протоколом ОП МО. Конечно, любой выбор в определенном смысле субъективен. Поэтому для достижения объективности и проводится широкая публичная дискуссия, формируются общественные рейтинги кандидатов. Это повышает объективность отбора. Плюс – это идея председателя ОП области Шоты Горгадзе – решено не оставлять «за бортом» тех кандидатов, которые не пройдут отбор: им будет предложен статус экспертов общественных палат с соответствующими удостоверениями, статусом, возможностью коммуницировать и работать с властью областной, в том числе. Люди впервые(!) поверили в институт палат – заявились на участие – и мы не должны обмануть их ожидания. Недовольные будут всегда, но у всех должен быть выбор и возможность участия!

– Эта реформа касается только муниципального уровня?

– Не только. В областной Думе сейчас проходит законопроект, вдвое увеличивающий численность, расширяющий полномочия областной палаты. В область пришла новая команда – поэтому разумно привлечь и в палату дополнительные силы из числа наиболее активных представителей общественности, повысить статус палаты.

– Но какая задача перед муниципальными палатами ставится? Это еще один губернаторский глаз, следящий за ситуацией на местах, или это народное представительство для контроля за деятельностью всех уровней власти?

– По факту отбора это, прежде всего, общественный контроль. Там же представлены местные жители, а не варяги, которых мы к ним десантировали. Но с другой стороны, перед областью стоят очень сложные задачи развития, изложенные в обращении губернатора «Наше Подмосковье. Идеология лидерства». Для их реализации необходимо выстроить общественную коалицию и обеспечить обратную связь с людьми на местах. Вот сейчас, например, у нас идет реформа ЖКХ. Как разобраться с управля ющими компаниями, которых более 700! Не все они чисты на руку и эффективны. За ними стоят большие деньги, ресурсы, часть аффилирована с представителями администраций... Клубок проблем и интересов! Финансовых в том числе… А люди порой – побоку! Здесь только через общественность и нашу волю можно контролировать их деятельность.

– Не стоит ли за всем этим просто стремление властей «оседлать» гражданскую активность и взять под контроль протестные настроения, чтобы снизить их накал?

– Не понимаю слово «оседлать», понимаю – «создавать возможности, вовлекать и сотрудничать». Мы надеемся, что в общественные палаты придут люди, способные не только отвечать на вопрос, «что плохо» – мы и так это знаем, тут нам нового не скажут. У нас статистика, у нас социология, у нас все данные. Мы знаем, что плохо, точнее, чем кто-либо. Но людей, готовых искать ответ на вопрос «что делать?», уже значительно меньше. А уж «как делать?», скажут единицы. Людей, способных так ставить и решать вопросы, мы рассчитываем увидеть в палатах. Признак умной власти – не игнорировать и отвергать активных, неравнодушных людей, ставя на их пути знаки «стоп», навешивая ярлыки «неугодных», а наоборот, строить с ними коммуникации – общественные мосты и дороги, чтобы идти и работать вместе. Разумеется, с теми, кто намерен конструктивно сотрудничать, а не кричать чуть что по любому поводу и без на митингах и злобствуя в блогах. «Гремит лишь то, что пусто изнутри» – известная мудрость, от себя добавлю: «публичная скандальность и крикливость» еще и политически корыстна, как правило. Конструктивно работать, вести диалог, находить решение – сложнее и хлопотнее. Но так – стабильнее, перспективнее, понятнее и… умнее.

– Когда речь идет о перспективах, о строительстве очередной вертикали, о коммуникациях и общественном контроле – то вроде все нормально. А когда начинаются реалии – то тут сплошные проблемы. Вспомним ситуацию с полигонами мусорными, которые возникают то в одном, то в другом месте. К примеру, Ларинский. На митинге люди возмущались, что местный глава вопреки решению губернатора все равно пробивает открытие этой свалки.

– Может, кто и пробивает, но мы им не позволим нарушать закон и экологию. У губернатора очень твердая позиция по полигонам. Та же ситуация с дольщиками, которую мы планомерно и очень настойчиво разрешаем. Или с массовой так называемой «точечной» застройкой, не обеспеченной должной социальной инфраструктурой... Тут проблема на проблеме. Тяжелое наследство... Порой приходится судиться, но мы твердо намерены вести градостроительную политику в интересах жителей, а не застройщиков. Надо последовательно развязывать узлы противоречий, разрешать эти конфликтные ситуации. Все очень непросто, тут нужна политическая воля. Она есть у команды Воробьева. И в основе всего закон – мы должны его неукоснительно исполнять. Но во всех случаях, хочу это особо подчеркнуть, у губернатора Воробьева принципиальная позиция жестко отслеживать исполнение обязательств и поручений.

– Сопротивление элит в области довольно серьезное. У вас есть главы, которые сидят в своих креслах по 20 лет и не намерены их уступать. Во время недавних выборов некоторые аналитики говорили, что существует реальная угроза для Андрея Воробьева стать губернатором лишь стеклянной башни (где располагается правительство области), потому что сам регион контролируют главы. Как вам удалось справиться с этой проблемой?

– В опоре на людей. На народ – и это не пафос. А как еще? Теперь по второй части вашего вопроса. «Долго сидит» – это не показатель. Есть много глав-ветеранов, очень заслуженно находящихся на своем месте. Коломна, Дмитров, Реутов и другие территории. Как работает, пользуется ли доверием жителей, ответственность, командность и открытость перед людьми – вот определяющие индикаторы. Разумеется, люди во власти не должны «бронзоветь», делая из себя вечных, незаменимых, неснимаемых. Вот один уважаемый человек более 20 лет руководил важнейшим районом Подмосковья. Одинцовским. Много хорошего сделал. Но так уж сложилось – за эти годы вся структура управления выстроилась под этого чиновника. А интересы жителей постепенно выводились «за скобки». В результате – сотни обращений и жалоб граждан к губернатору: от брошенных на произвол судьбы жителей малых поселений, бывших военных городков, из районов новой застройки – Трехгорки и других. Перемены, кадровые в том числе, давно и остро назрели. С подачи и по решению губернатора они начались. Сейчас в районе при активном участии жителей формируется новая, молодая команда. Всё идет непросто. Кстати, Одинцовский район – лидер по количеству заявок, поданных в Общественную палату. Люди хотят перемен и намерены участвовать в них! Важно понять, что речь не идет о какой-то кампании замены глав. Губернатор не раз заявлял, что эффективность работы глав он оценивает не по количеству лет, проведенных в кресле. Если есть результаты, если население довольно, если проблемы решаются, то нет никакого смысла проводить «замены ради замен».

– Но у вас существуют какие-то критерии эффективности руководителей?

– Мы сейчас разрабатываем инновационную – с опорой на мнение лучших федеральных экспертов – форму оценки эффективности муниципальной власти. Она будет складываться из трех составляющих: регулярно проводимой социологии, постоянно идущего проблемного мониторинга мнения граждан и, наконец, строгих статистических показателей. Всё это вместе и даст объективную оценку эффективности. В этом секрет и формула успеха, ибо эта оценка будет напрямую влиять на управленческие решения.

– Вам не кажется, что время обещаний, время реформирований стремительно уходит, и наступает время реализации. Люди ждут уже не слов, а результата.

– Мы это прекрасно понимаем. И уже есть очень даже конкретные результаты. Но еще больше предстоит сделать. Если заметите, повестка губернатора строится таким образом, что он, выезжая регулярно на места, в основном проверяет исполнение программных установок и поручений. Все профильные министерства и ведомства постоянно работают «на земле», мониторят ситуацию, формируя отраслевые рейтинги эффективности, где не процесс, а результат – основной критерий! 78 процентов доверия губернатору Воробьеву от населения на сентябрьских выборах – это одновременно колоссальная ответственность и вызов нашей команде. Вызов, который мы приняли, и доверие, которое мы намерены оправдать.