Председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева

– Людмила Михайловна, прежде всего позвольте поздравить вас с юбилеем.

– Спасибо.

– Отмечая круглые даты, всегда принято подводить какие-то итоги. Скажите, что вам удалось сделать за тридцать лет борьбы за права человека?

– Удалось то, что против всех ожиданий самих членов группы, единственная независимая общественная организация в Советском Союзе вдруг оказалась успешной и добилась того, ради чего была создана. Мы намеревались выявлять нарушения Хельсинкских соглашений, в которых были перечислены права человека, и сообщать об этом главам всех государств, подписавших документ. Было очень странно надеяться, что одиннадцать людей, создавших эту группу, таких же бесправных, как все советские граждане, чего-нибудь добьются. Но уже через четыре года, в 1980-м, на Мадридской конференции все демократические страны единым фронтом потребовали от СССР, чтобы он соблюдал права граждан. Причем основаниями, что эти права нарушаются, служили документы Московской Хельсинкской группы. Правда, цена за этот успех была велика. Большинство членов МХГ были арестованы и получили большие сроки. Первый председатель группы Юрий Орлов – семь лет лагеря строгого режима и пять лет ссылки. Хотя когда группа организовывалась, то все знали, что расплачиваться придется. А вот будет ли успех? Я считала, что нет. И, думаю, остальные тоже так считали.

– Почему после распада СССР и перехода к демократии МХГ не самораспустилась?

– Мы, как старейшая правозащитная организация, занялись поддержкой правозащитных организаций, которые стали возникать во всех регионах России. И благодаря нам примерно 400–500 организаций выжили и работают профессионально. Хотя это не филиалы МХГ, а наши независимые партнеры.

– Некий откат в уважении к правам человека в современной России вы усматриваете?

– Да. Но, пожалуй, не столько в уважении к правам человека. Дело в том, что раньше на нас власть не обращала внимания, и мы могли действовать. А сейчас заметили, что как-то мы очень разрослись и претендуем на общественный контроль за действиями власти. И теперь не только нас, а все гражданское общество стараются маргинализировать. Давление на нас начнется, я полагаю, с августа, когда закончатся встречи по программе «большой восьмерки». Но самое большее, что с МХГ смогут сделать, – это лишить нас регистрации, а значит, мы не сможем иметь офис и счет в банке. Но по этому поводу я уже не раз говорила, что группа была создана в 1976 году, зарегистрировались мы в 1993-м, а первый грант получили в 1994-м, когда нас уже знал весь мир. Так что если нас регистрации лишат, будем вновь работать без офиса и без грантов.

– Как сказался на вашей работе шпионский скандал с пресловутым «говорящим камнем»?

– Я подала в суд на первый и второй телеканалы. Сейчас буду подавать на третий. Там уже дело не с камнем, а еще что-то выдумали, чего не было. Нанесен ли ущерб нашей репутации? Наверное. Ведь есть легковерные люди. Все-таки телевидение обладает большим зомбирующим эффектом. Но лично я не только не заметила, чтобы ко мне изменили отношение, но мне кажется, что это безобразие по телевидению нам только прибавило симпатии и сочувствия. В последнее время меня много раз останавливали на улице или в магазине и говорили: «Мы вас узнали и благодарим за то, что вы делаете». И ни разу не было такого, чтобы мне сказали «ага, шпионка».

– Получается, что в личном общении народ на вашей стороне, а, по данным социологов, люди поддерживают власть, так как уровень доверия к руководству страны высок как никогда.

– К нему высокий, к нам тоже высокий. Никакого противоречия я здесь не вижу, если 50% верят власти, а 50% – правозащитникам. К тому же мы не всегда перпендикулярны власти, и есть вещи, в которых готовы сотрудничать. Процветает всегда то государство, где власть и общество находят общий язык. И мы стараемся его найти. В советское время это было невозможно, и мы занимались безнадежным делом. Сейчас это гораздо труднее, чем было пять лет назад, но не безнадежно.

– В парламентских выборах 2007 года участвовать планируете?

– В выборах мы не участвуем, потому что мы – не политическая организация. С 1999 года мы проводили мониторинг выборов на предмет соблюдения законов, насколько они проходят честно. Но в 2007–2008 годах такой мониторинг мы решили не проводить, потому что по новому закону наблюдать за выборами могут только представители партий, которые в выборах участвуют. Мне предлагали договориться с какой-нибудь партией и пойти наблюдателями от них. Но мы мимикрировать не будем, а будем добиваться поправки в закон об отмене этого положения. Пока же оно остается, станем судить о честности выборов по таким признакам, как разделение времени на телевидении между партиями.

– Россия по сравнению с другими республиками бывшего СССР более или менее свободная страна?

– Если сравнивать с Эстонией, Литвой или Латвией – одни слезы. А если с Туркменистаном, то сравнение, конечно, в нашу пользу. Но не знаю, так ли уж это почетно – быть свободнее Туркменистана.

– А если сравнивать с Грузией и Украиной?

– С Грузией – не знаю, а от Украины после «майдана» мы здорово отстали.

– Когда, по вашему мнению, маятник качнется в другую сторону?

– Думаю, лет через десять. Тогда наше общество дозреет, достаточно организуется, чтобы власть не могла с ним не считаться. Ни в одной стране власть не будет уважать права человека, если общество не принудит ее к этому. Таков, к сожалению, закон. И поэтому надо не уповать на доброту власти, а укреплять гражданское общество. Сейчас в нашей стране основная масса населения инертна, а активные граждане объединены в очень большое число маленьких организаций. Чтобы власть признала нас за равного партнера при принятии решений, этого недостаточно. Но появляется новый вид активности «снизу». Например, движение автомобилистов. У них нет офиса, устава, они сговариваются о своих акциях по Интернету. И когда судили Щербинского, они устроили демонстрации сразу в нескольких городах, и наш независимый суд сразу прозрел. Или еще какой-нибудь хамский указ появляется, как о красных поворотниках, они сплоченно, в разных городах одновременно, выступают против, и власть отменяет свой указ. Потому что это не маленькая группа, а народное движение. Вообще, развитие у нас идет быстро, мы проживаем год за три или за пять, и если считать, что на становление демократии в европейских странах ушли столетия, то, я думаю, за десять лет мы успеем.

СПРАВКА

Московская Хельсинкская группа основана 12 мая 1976 года с целью контроля за выполнением советским правительством гуманитарных статей подписанных в 1975 году Хельсинкских соглашений. Первыми членами МХГ были Юрий Орлов, Людмила Алексеева, Михаил Бернштам, Елена Боннэр, Александр Гинзбург, Петр Григоренко, Александр Корчак, Мальва Ланда, Анатолий Марченко, Виталий Рубин и Анатолий Щаранский. Группа выпустила 195 документов о нарушениях прав человека в СССР, однако из-за преследования со стороны властей в 1982 году заявила о самороспуске. В июле 1989 года правозащитники Лариса Богораз, Сергей Ковалев, Вячеслав Бахмин, Алексей Смирнов, Лев Тимофеев и Борис Золотухин объявили о восстановлении МХГ. Позднее к ним присоединились Юрий Орлов, Людмила Алексеева и Кронид Любарский. В настоящее время в МХГ входят 24 человека, в том числе Валерий Абрамкин, Валерий Борщев, Карина Москаленко, Лев Пономарев, Генри Резник, Алексей Симонов и Глеб Якунин. Приоритетом в работе организации является всесторонняя поддержка региональных правозащитных организаций и инициатив в области прав человека. В настоящее время МХГ осуществляет проекты по выявлению этнической дискриминации в российских судах, мониторингу соблюдения прав заключенных и анализу нормативно-правовой базы в области ВИЧ/СПИДа.

СПРАВКА

Людмила АЛЕКСЕЕВА родилась в 1927 году. В 1950 году окончила исторический факультет МГУ. Преподавала историю в ремесленном училище, работала редактором в издательстве «Наука», была сотрудником Института научной информации по общественным наукам Академии наук СССР. В 1952 году вступила в КПСС. После смерти Сталина и разоблачения Берии в 1953 году, по ее собственному признанию, пережила мировоззренческий кризис и отказалась перейти на штатную партийную работу. С 1956 года занялась распространением самиздата. В 1966 году участвовала в акциях протеста против осуждения писателей А. Синявского и Ю. Даниэля. В апреле 1968 года исключена из КПСС. В 1968–1972 годах была первой машинисткой правозащитного бюллетеня «Хроника текущих событий». В 1976 году участвовала в создании Московской Хельсинкской группы и стала редактором и хранителем документов организации. В феврале 1977 года в ее квартире состоялась последняя перед арестом пресс-конференция главы МХГ Юрия Орлова. В том же году уехала в США, где вела программы о правах человека на радиостанциях «Свобода» и «Голос Америки». В 1984 году выпустила монографию «История инакомыслия в СССР». В 1993 году вернулась в Россию. В 1996 году избрана председателем Московской Хельсинкской группы. Член Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте РФ.