Политик Сергей Филатов

– Сергей Александрович, как вы считаете, есть ли необходимость в таком изменении Конституции?

– Во-первых, Конституция построена таким образом, что она дает возможность гибкого отношения к ней. Там есть ссылка на 52 федеральных закона, которые относятся к области экономики, политического и социального развития. Это дает возможность при изменении текущих политических обстоятельств изменять сами законы, не трогая Конституцию. Во-вторых, Конституцией дано право ее толкования Конституционным судом. Сегодня это делает квалифицированный Конституционный суд, состоящий из видных ученых-юристов. И это очень правильный шаг в условиях постоянного развития государства.

– То есть вы считаете, что Конституция – это не некая «священная корова» и в условиях изменения политической ситуации в обществе ее можно менять?

– Менять можно, и Конституционный суд уже много сделал для того, чтобы ту или иную статью можно было трактовать так, как она могла бы современно пониматься. Но то, о чем вы сейчас говорите, у меня вызывает определенную озабоченность. Думаю, что не случайно день Конституции сделали рабочим днем. И вообще не случайно, что о Конституции с тех пор, как президентом стал Путин, практически перестали говорить. Сложилось такое впечатление, что чем меньше бы о Конституции говорили и больше о законах, тем было бы лучше. И на протяжении всех этих лет мы замечали, как очень многие положения Конституции были замяты законодательством. Особенно в области прав человека, в области свободы слова, в области митингов. Сюда же я причисляю решение об отмене выборов губернаторов. Теперь о православии. Я сам православный человек, но помимо этого я еще и политик. И поэтому для меня нынешнее положение Конституции, которое выравнивает наши конфессии, священно. Мы ведь не случайно в ней записали, что все конфессии перед законом равны. Думаю, предложение о внесении пункта об особой роли православия в Конституцию – это целенаправленный вброс, чтобы посмотреть на реакцию общества и понять, стоит ли это делать.

– Получается, что подобные инициативы по изменению Конституции вы не одобряете?

– Не одобряю. Когда мы начинали жить после принятия этой Конституции, у нас было 34 конфессии. Недовольство людей патриархией было ярко выражено еще тогда. Ко мне подходил митрополит Кирилл и возмущался, почему мы отвели православию роль типа общественной организации. Религия вообще не может быть на уровне общественной организации. Но власти начали осуществлять свою мечту и приняли новый закон о вероисповедании, в котором ограничили нашу жизнь всего четырьмя традиционными религиями. И сегодня, когда православие ведет войну за свое особое положение, – это война против тех конфессий, которые еще существуют. И это прямая угроза конфронтации мусульман с православными. Слава богу, пока это не выходит на уровень низов. Но в таких предложениях я усматриваю бомбу замедленного действия, которая может взорвать наше общество. Сегодня слышно много разговоров о том, как менять Конституцию. Зачем?

– То есть нынешний текст Конституция вас устраивает?

– Устраивает, причем не только меня одного. Мы провели ее экспертизу в Европейских конституционных судах, и юристы дали заключение, что Конституция России вполне демократична и не дает повода для установления диктатуры. А то, что написано в Конституции, и то, что творится в жизни, – в том сама Конституция не виновата.

– Значит, вносить какие-то изменения в Конституцию не имеет смысла?

– Да. Если гражданское общество сильное, то оно не даст возможности внести ни одной поправки, которая бы усиливала власть президента или какой-то ветви власти.

– А наше гражданское общество будет как-то реагировать на возможное изменение Конституции?

– Это зависит от состояния гражданского общества. Если оно молчит, то его все устраивает или оно просто ленится сопротивляться. Посмотрите на пример Украины или Египта. В Египте только-только захотели сделать исламскую республику, и что сразу же поднялось? Я боюсь, что если у нас внесут пункт об особой роли православия в Конституцию, то нас может ждать нечто подобное. С такими «инновациями» власти лучше не шутить, хотя она медленно, шаг за шагом стремится отвоевать себе все больше и больше позиций.