Тайная подмена

Авторы законопроекта, который уже окрестили «законом Васильевой», особо не скрывают, что именно подвигло их на написание этой законодательной новеллы: вначале Васильеву, находящуюся под домашним арестом, видели свободно гуляющей по Москве, потом представители общественности долго оставались в неведении о месте пребывания в заключении осужденной героини громкого судебного дела.

Один из авторов законопроекта Ярослав Нилов заявил: «Информация о возможной подмене взбудоражила общественность. История разных стран, в том числе и России, знает случаи, когда заключенные подменяли себя другим лицом. Это делается по разным причинам». Предотвратить подмену заключенного путем наказания виновных, допустивших и скрывших это преступление, – вот лейтмотив этой инициативы. А предлагаемые наказания за такие деяния таковы: для должностных лиц – до трех лет тюрьмы; для самого осужденного – увеличение срока на треть от первоначального, а для человека, согласившегося отбывать чужой срок заключения, – 10 лет.

Правозащитник и сопредседатель Ассоциации независимых наблюдателей Валерий Борщев сообщил «НИ», что подозрения о подменах заключенных имеются, однако сотрудники тюрем и колоний тщательно берегут эту тайну. «Слухи о том, что факты подмены есть, в правозащитной среде ходят давно, но подтвердить мы их не можем. Подобные случаи утаиваются». Правозащитник также рассказал о том, что членам ОНК систематически запрещается доступ к заключенным. «Когда члены общественной наблюдательной комиссии в местах принудительного содержания пришли, чтобы увидеться с Евгенией Васильевой, их не пустили к ней, сославшись на то, что она не желает их видеть. Она может не разговаривать с членами ОНК, но воспрепятствовать проходу к заключенным никто не имеет права. Они нарушили закон». Также правозащитник отмечает нежизнеспособность задуманного закона. «Считаю, что этот «закон Васильевой» не изменит сложившейся ситуации, – отметил г-н Борщев. – Депутаты начали не с того конца. Надо прежде всего дать ответ на вопрос: почему эти факты возможны? А эти факты возможны из-за непрозрачности нашей пенитенциарной системы», – утверждает правозащитник.