Скандал в кривом эфире

На этой неделе журналист радиостанции Русская служба новостей Ирина Воробьева была уволена сразу после того, как выступила в эфире радиостанции «Эхо Москвы» с рассказом о «Марше несогласных» в Санкт-Петербурге. По ее словам, на конкурирующей радиостанции она выступала как частное лицо. Но уже на следующий после эфира день ее вызвали к руководству Русской службы новостей и сообщили об увольнении, объяснив свое решение «проявлением нелояльности к радиостанции».

«Я ехала в Петербург по своим делам, о чем уведомила свое начальство, но предложила помочь нашей питерской корреспондентке осветить «Марш несогласных», – рассказала «НИ» г-жа Воробьева. – Мне было дано согласие. Приехав в Петербург, я позвонила в редакцию, но мне было сказано, что «эту тему мы не освещаем». После чего я все равно пошла на марш, но не как его участница, а как наблюдатель».

Главный редактор Русской службы новостей Михаил Бакланов утверждает, что Ирина Воробьева «проработала в редакции несколько месяцев, выполняя техническую работу», и в ее должностные обязанности не входила подготовка репортажей. «Воробьева, не предупредив редакцию, отправилась на «Эхо Москвы», где ее представили журналистом, освещавшим марш, – сказал «НИ» г-н Бакланов. – Человек, который не имел редакционного задания и не находился в командировке, но при этом значился у нас в штате, не мог ничего освещать. Она просто, вероятно, участвовала в этом марше, а затем выступила на радио «Эхо Москвы», не поставив редакцию в известность». По словам г-на Бакланова, Ирина Воробьева не сообщила редакции о своем участии в программе на другом радио и после эфира. «Я, главный редактор, узнал об этом, когда мне позвонили и спросили: «Это ваша Воробьева, которая выступает на «Эхе»?», – рассказал Михаил Бакланов. – Она сказала, что понимает, что поступила некорректно, и принесла извинения, после чего написала заявление об уходе».

В свою очередь, Ирина Воробьева пояснила «НИ», что заявление об уходе по собственному желанию она написала после того, как на нее «было оказано давление». «Все, что она говорит, является интерпретацией произошедшего, – комментирует г-н Бакланов. – Не важно, кто звонил мне и кто слышал ее в эфире. Важно в этой ситуации то, что человек нарушил свои профессиональные обязанности, журналистскую и корпоративную этику. Радиостанция «Эхо Москвы» четыре дня подряд рассказывает о подвигах г-жи Воробьевой как об одной из главных национальных новостей. Интернет забит мнениями о проблемах трудоустройства 23-летней г-жи Воробьевой так, как если бы эта ситуация в самом деле имела хоть какое-то отношение к свободе слова, и так, как если бы уход из редакции неэтично поведшего себя технического сотрудника действительно представлял главную угрозу этой свободе. Меня эта ситуация изумляет».

Президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов пояснил «НИ», что высказывание собственной позиции не является нарушением журналистской этики: «Может ли журналист иметь два лица: одно общественное лицо журналиста, другое личное лицо гражданина? Это такая общегосударственная тенденция – запрятать концы в воду, когда речь идет о протестных действиях. Журналистка, в сущности, попала в этот «барабан», и ее «перемолотило».