Беслан у стен Кремля

Михаил МАРГЕЛОВ, председатель комитета Совета Федерации по международным делам:

– Нет, на Васильевском спуске я быть не смогу физически. Но я проведу параллельную антитеррористическую акцию на бюро ПАСЕ. На ней я подниму вопрос об экстренных дебатах в октябре. Я заставлю, чтобы подкомитет ПАСЕ по борьбе с терроризмом еще активнее сотрудничал с аналогичной структурой в ООН. Конечной целью этих мероприятий должно стать как можно скорейшее подписание Антитеррористической конвенции.



Генри РЕЗНИК, адвокат:

– Я собираюсь прийти на неизвестно кем организуемую акцию, чтобы быть вместе с людьми, которым объявлена война. Она объявлена каждому из нас, как бы банально это ни звучало. В сложившейся ситуации, когда есть много претензий и к правительству, и к президенту, мы тем не менее должны проявить единство, не впадая в крайности. Не нужно чрезвычайного положения, нужен рациональный диалог власти с обществом. Очень важно, чтобы в роли общественного голоса выступили неправительственные организации. Они должны преградить власти путь к ужесточению юстиции и силовых структур, чтобы под ширмой борьбы с терроризмом в России не нарушалась Конституция. Должен состояться жесткий, «мужской» разговор о провалах власти, потому что просто так взять и объявить ей недоверие мы тоже не можем. У нас нет другого президента и другого правительства. Мы сами выбрали эту власть.



Лев ПОНОМАРЕВ, председатель движения «За права человека»:

– Нет, я на митинг не пойду. Дело в том, что там мне точно не дадут высказать свою точку зрения, а она у меня, как вы понимаете, серьезно отличается от официальных реплик. В течение всего вчерашнего дня мои помощники пытались найти организаторов акции, чтобы вписать меня в список спикеров, но им ничего не удалось. На листовках, которые распространяются сегодня по всему городу, нет данных о том, кто инициировал мероприятие, стало быть, оно противозаконно. К тому же на них содержится призыв сплотиться вокруг власти в борьбе с Басаевыми и Масхадовыми. Не знаю, как Басаев, но Масхадов к захвату детей не имеет никакого отношения. Это я точно знаю. Более того, когда дети были в заложниках, Кремль вел с Масхадовым переговоры о том, чтобы он выступил посредником в урегулировании обострения. И после этого власть обвиняет его в теракте?



Валерий ГОРЕГЛЯД, аудитор Счетной палаты:

– Я на акции против террора в России буду. Для меня лично психологически легче находиться там, с людьми, чем на работе, хотя, бесспорно у меня очень много дел, не терпящих отлагательств. Я уверен, чем больше народа соберется на Васильевском спуске, тем большее моральное единство будет ощущаться в обществе. Что касается возможных политических целей акции, то заинтересованность власти здесь второстепенна. Первичны люди, которые внезапно проснулись в другой стране, а сейчас должны еще осознать, что против них ведется война. На фоне этой угрозы задачи удвоения ВВП и повышения конкурентоспособности российской экономики отступают на второй план. А государство в лице его правителей должно не нагнетать обстановку, а действовать в рамках того, какое соглашение будет достигнуто между ним и народом.



Эдуард ТОПОЛЬ, писатель:

– Я бы пришел, если бы не съемка в четыре часа дня. Я бы в очередной раз повторил слова, которые я напоминал и после 11 сентября, и после захвата заложников на Дубровке. Необходимо создание единого международного антитеррористического центра по образу и подобию НАТО. Ведь все эти годы разовые акции по отражению террористических атак заменяли комплексные меры по уничтожению террористического братства.



Николай ПЕТРОВ, пианист, народный артист СССР:

– Я жалею, что не смогу прийти на митинг. В это самое время у меня начинаются гастроли в Израиле, которые не в силах отменить. Но я считаю происшедшее трагическим итогом бездействия правоохранительных органов. До сих пор не могу понять, как же так получается, что на территории нашей страны есть бандиты, которых все знают в лицо, которых каждый день показывают по телевидению, и тем не менее они безнаказанно ходят по этой земле и совершают чудовищные преступления, которым нет даже имени?!



Константин РАЙКИН:

– Эта трагедия касается каждого из нас. Я лично не могу быть в стороне, просто не могу не прийти на Васильевский спуск. Все, что я хочу сказать по поводу происшедшего, – скажу там.



Олег МИТЯЕВ, бард, музыкант:

– Я думаю, что эмоции здесь лишни. Нужен разумный государственный подход. Не думаю, что митинги на что-то повлияют.



Тамара ГВЕРДЦИТЕЛИ, певица:

– Скорее всего, я пойду на митинг. Я пока еще не знаю, в какой форме он будет проходить, но думаю, что каждый человек, если найдет в себе силы, придет на этот митинг. Думаю, его организуют вменяемые люди, которые хотят таким образом выразить свою боль. Ведь о том, что произошло, сложно говорить. Все слова уже истрачены. Ни в одном языке мира нет таких слов, чтобы передать страдания тех женщин, которые отпустили в школу детей.