Posted 5 октября 2011,, 20:00

Published 5 октября 2011,, 20:00

Modified 8 марта, 06:01

Updated 8 марта, 06:01

Миссия снова невыполнима

Миссия снова невыполнима

5 октября 2011, 20:00
Россия отказалась поддержать в Совете безопасности ООН резолюцию по Сирии, которая теоретически допускает возможность иностранного вмешательства в конфликт, проходящий в этой стране. Как уверены в Москве, интервенция, к которой в последнее время практически открыто призывают представители сирийской оппозиции, приведет

Еще двадцать лет назад ближневосточная политика нашей страны казалась удивительно четкой и предсказуемой. Она представляла собой кальку с политики США в регионе. У нас так же, как у американцев, были «клиенты»-союзники, которых мы априори поддерживали, лишь изредка пытаясь урезонить, в случае если их интересы слишком явно шли вразрез с нашими. При этом поддерживаемые СССР «светские» левые режимы в арабских странах никогда не платили нам безусловной лояльностью и всегда вели свою игру, намереваясь получить как можно больше выгод от сотрудничества с нашей страной, дав как можно меньше взамен. С крахом коммунизма российская дипломатия вначале вовсе потеряла интерес к региону, довольствовавшись нормализацией отношений с былыми противниками (тем же Израилем), а потом вернулась, уже в тоге миротворца, который хочет прагматично использовать прежний, накопленный еще в советское время капитал, для защиты своих интересов. «Дружить» с арабскими странами предполагалось на коммерческой, а не на идеологической основе: Россия дала понять, что былые «арабские друзья» для нее – это полезные ископаемые, рынок сбыта для российского оружия, туризм. И вот в этом году российские интересы были поставлены под удар неожиданным событием: «арабской весной». Такие знакомые еще со времен «холодной войны» режимы, с которыми худо-бедно научились как-то взаимодействовать, стали один за одним исчезать.

Испытание Ливией

Первой попыткой, когда Россия попыталась «вписаться» в быстро меняющуюся ситуацию, стали события в Ливии. В феврале в этой стране начались выступления против режима Муаммара Каддафи, в свержении которого, как оказалось, были заинтересованы самые влиятельные государства мира, в том числе и арабские (в военной операции в Ливии приняли участие не только силы НАТО, но и военные из Катара). Россия заняла, казалось, достаточно выигрышную позицию. На словах наша страна дистанцировалась от операции против Каддафи, осудив применение силы в Ливии. Однако Россия поддержала резолюцию Совета безопасности ООН, вводящую зону беспилотных полетов над ливийской территорией, дав «добро» на ограниченную военную операцию против своего былого «клиента». Война с ограниченным вмешательством Запада уравнивала силы оппозиции и Каддафи, давая России возможность для маневра. Руководство страны не остановило даже невиданное дело: оппозиция внутри дипломатического корпуса. Слухи о том, что она существует породила неожиданная отставка посла России в Ливии Владимира Чамова накануне голосования в Совбезе.

Итог оказался обескураживающим: Запад мнение России просто проигнорировал, начав вместо ограниченного патрулирования неба в Ливии атаку наземных целей. «Получилась интересная ситуация: Совбез ООН давал санкцию на одно действие, а в результате получилось нечто абсолютно другое», – сформулировал «НИ» оценку сложившейся ситуации бывший посол России в Ливии Олег Пересыпкин.

Немедленной добычей нефти в стране занялась компания Eni из Италии – страны, принявшей самое деятельное участие в военной операции против Каддафи. Победители ограничились лишь тем, что передали России (в лице компании «Газпром-нефть») 33% в проекте Elephant – добычу нефти в новых неосвоенных месторождениях, которая даже после окончания боевых действий возможна только в отдаленном будущем. Что касается добычи нефти на уже освоенных скважинах, то здесь России еще предстоит побороться с конкурентами. И вовсе не факт, что новые ливийские власти сменят гнев на милость.

Вторая попытка: Сирия

Трон под Башаром Асадом зашатался практически в то же самое время, что и под Муаммаром Каддафи. Правда, в отличие от ливийской оппозиции, сирийские противники диктатора не получили немедленной поддержки со стороны Запада. Вероятно, это и предопределило то, что в отличие от своего ливийского коллеги Асад сумел удержаться у власти. Речь о санкциях против него зашла только совсем недавно. И тут Россия проявила решимость не допустить повторения ливийской ошибки. «В проекте (резолюции Совбеза ООН по Сирии. – «НИ») не учтены формулировки о недопустимости внешнего вооруженного вмешательства», – заявил представитель России при ООН Виталий Чуркин, обосновывая позицию нашей страны наряду с Китаем, наложившей «вето» на резолюцию о санкциях против режима Асада. Немедленно, однако, возник вопрос: желая не допустить повторения ливийской ошибки, не ошиблась ли Россия и на этот раз? Ведь теперь позицию нашей страны нельзя назвать двусмысленной: она однозначно на руку президенту Башару Асаду. Между тем новости, поступающие из Сирии, не могут вызвать ощущения дежавю. Так же, как недавно это было в Ливии, обостряется борьба вокруг «наследства» диктатора, дни которого, как не без оснований считают многие эксперты, несмотря ни на что, практически сочтены. «Набирает обороты большая игра. Мы постоянно наблюдаем миллионы тонн товаров, идущих транзитом через наш регион в Сирию или из Сирии к нам. Большие державы хотят держать под контролем эти торговые пути, отсюда и усиление их заинтересованности в том, чтобы «урегулировать» ситуацию в свою пользу», – сказал «НИ» декан гуманитарного факультета Университета Сулеймании (Иракский Курдистан) Длер Хаммад Ахмад.

Другой эксперт по региональным делам профессор Ливанского государственного университета Муфид Котейш, развивая в беседе с корреспондентом «НИ» ту же мысль, отметил, что, по крайней мере, одна из больших держав (Франция) предельно четко продемонстрировала свою экономическую заинтересованность в «сирийской развязке». «Как только французам не удалось заполучить выгодные контракты по сирийскому газу, они приступили к самой резкой критике режима Асада», – сказал он. Котейш предположил, что в случае смены власти в Дамаске ситуация в стране для России, даже в случае если бы она не наложила вето на резолюцию Совбеза, станет еще более невыигрышной и запутанной, чем в Ливии. Ведь сирийская оппозиция – еще более сложный феномен, что ливийская оппозиция. «Среди ее активистов есть те, кто сжигает российские флаги, обвиняя Москву в поддержке диктатора, и те, кто советуется с Россией. Среди них есть и очень жестокие террористы (такие же безжалостные, как их враги из служб безопасности), и нормальные люди, – говорит Котейш, – В оппозиционных кругах сильно влияние не только Запада, но и Турции, и Саудовской Аравии. Последняя поддерживает «Братьев-мусульман», которые считают себя «ветеранами» в противостоянии «безбожному режиму». Таким образом, и по Сирии Россия с высокой долей вероятности может оказаться в проигрышной ситуации. «В случае пренебрежения вето (об этой возможности уже было открыто заявлено), мы сможем предпринять лишь дипломатические шаги и не сможем ничем, по сути, помешать западным странам, а они серьезно настроены на вмешательство в сирийские дела», – сказал «НИ» руководитель Центра арабских исследований Института востоковедения РАН Александр Филоник.

Плыть по течению

В чем же причина того, что России никак не удается сыграть роль прагматичного миротворца? Сразу же после ливийской неудачи появились предположения, что дело – в ошибках кадрового характера. В частности, на пресс-конференции в Москве бывшие российские послы в Ливии раскритиковали деятельность спецпредставителя президента в регионе Михаила Маргелова, якобы не обладающего достаточным опытом для выполнения такого рода миссий.

Не менее убедительной представляется и точка зрения азербайджанского политолога Расима Мусабекова, высказанная, правда, в отношении российского посредничества в другом регионе – в отношении конфликта вокруг Нагорного Карабаха. «Россия, пытаясь быть прагматиком, вместе с тем одновременно хочет плыть по течению, хочет поддерживать и агрессора, и жертву агрессии. В результате получается, что политика России в глазах окружающих выглядит не прагматичной, а просто непонятной. Российской внешней политике не достает четкости», – сказал он «НИ».

"