Экс-супруга Павла Грудинина рассказала, за что он ей мстит

В середине июня Московский областной суд признал законным получение Ириной Грудининой после развода двух третей их совместного имущества. Теперь она владеет 43% акций ЗАО "Совхоз имени Ленина", что больше, чем у его знаменитого директора. Но сам Павел Грудинин оценивает это как рейдерский захват совхоза, а также месть "администрации и власть имущих за его попытку стать президентом". Тележурналист Ксения Собчак взяла интервью у Ирины Грудининой, которое опубликовано на "Яндекс.Дзен".

"С Павлом Николаевичем мы познакомились более 40 лет назад, -говорит Ирина Грудинина. - Мы учились с ним в одном ВУЗе. Он был студентом факультета механизации, я была студенткой инженерно-педагогического факультета. Я была на втором курсе, он учился на год старше. Через два года у нас была хорошая студенческая свадьба. После этого, в общем-то, началась семейная жизнь. Через два года после нашей свадьбы у нас родился сын Артем, еще через 6 лет на свет появился Антон. После окончания института Павел Николаевич был направлен к себе в совхоз, назначен на должность заведующего ремонтных мастерских. А я после окончания института осталась на кафедре педагогики и психологии преподавателем, где отработала практически 20 лет.

Я выходила замуж за среднестатистического студента, который так же, как и я, жил с родителями. Первые годы нашей совместной жизни мы прожили вместе с моими родителями в двухкомнатной квартире. В той, которую Павел Николаевич ставит мне в упрек, говоря, что я владелица двух квартир. Эта жилплощадь принадлежала еще моему деду, потом моему отцу, в ней я родилась, в ней мы после свадьбы жили в этой квартире родился наш первый сын".

Она отмечает, что "мы никогда не были нищими, но этапы безденежья и довольно-таки скромного выживания прошли в полной мере". В качестве подработки в молодости выращивали клубнику и саженцы для реализации. "Клубнику, кстати, я сама продавала на рынке", - говорит Ирина Грудинина. При этом ее муж тогда был "совсем другим человеком: очень веселый, с хорошим чувством юмора, заботился о своих детях и действительно старался сделать все для дома, для семьи". Но уже через несколько лет после свадьбы она стала узнавать о первых изменах.

"Я помню период, когда Павел Николаевич стал директором, - вспоминает Ирина Грудинина. - Частично акции были куплены на деньги, которые были у нас. Опять же, помогали мои родители. Но никаких займов, о которых пытаются рассказать наши "друзья", не было. Во-первых, ни у кого из нашего окружения не было больших денег. А во-вторых, Павел Николаевич принципиально деньги в долг не брал и не берет.

Что касается акционеров. Вы же понимаете, что странно выглядит ситуация, когда больше ста людей практически чуть ли не в один день приходят и дарят Павлу Николаевичу акции. Я хорошо знаю, что за эти акции всем этим людям предлагались какие-то определенные условия: кто-то менял квартиры, кто-то покупал автомобили на те деньги, которые они получали в счет этих акций. Может быть, конечно, несколько человек и решили подарить их по большой любви к Павлу Николаевичу, но в тот момент он еще не был так популярен в совхозе. Так что версия с подаренными акциями – совершенно надуманная".

Но став директором, Павел Грудинин начал изменять жене уже в открытую. "До этого все это происходило за пределами нашего совхоза, - вспоминает его бывшая супруга. - А в этот последний раз он уже перешел черту, когда решил, что все можно. Бывает так, что все вокруг знают, а жена узнаёт последней – наверное это про нас. В течение года я пыталась сохранить семью, просила, разговаривала с ним. Он мне каждый раз обещал закончить адюльтер. В какой-то момент я поняла, что дальше так продолжаться не может и попросила мужа оставить меня, что он, в общем-то, с большим удовольствием и сделал.

Он рассказывал в интервью, что последние девять лет я не давала ему развода. Это смешно. Он ни разу не ставил вопрос о разводе. Павел Николаевич ушел жить к женщине, с которой у него был тогда роман. Естественно, это сразу же стало достоянием всего совхоза – было очень трудно пережить эту ситуацию. Понимаете, у нас совхоз – это большая деревня, когда все про всех всё знают, а то, что не знают, они еще и придумают. Потом, через какое-то время, я узнала об отношениях Павла Николаевича с девушкой, с которой он живет сейчас. Получается, завел роман с юристочкой, когда жил с одной из своих любовниц".

"Своей недвижимости в совхозе я не имею, в отличие от новой спутницы Павла Николаевича, на которую записано уже пять квартир, - продолжает Ирина Грудинина. - А наши отношения с Павлом Николаевичем после всего этого сошли на нет. Я пыталась общаться что у нас все-таки общие дети, внуки. Но он перестал поздравлять меня с днем рождения, перестал бывать на наших семейных мероприятиях...

Меня обвинили в рейдерском захвате совхоза, и вообще сделали главным злом, из-за которого якобы закроют детские сады, школы, прекратятся дотации медицинским работникам и земля будет распродана под застройки. В салон приходили люди, которые пытались высказать свое мнение, призвать меня к каким-то действиям, собирались митинги. Если б вы видели, что в мой адрес пишут жители совхоза…

До выборов ситуация с его второй семьей была известна в узком круге. В совхозе, в общем-то, об этом знали, но за дальше молва не шла. Когда на выборах была вскрыта эта тема… Мне, конечно, трудно за него говорить, что он решил для себя, это мое предположение… Думаю, он подумал, раз история вышла за пределы совхоза, то надо ставить какую-то точку в этой ситуации. То, как он сделал, вы знаете. Я просто получила сообщение по телефону о том, что меня вызывают в суд. Он не попытался ни встретиться со мной, ни поговорить на эту тему, хотя он очень много говорил о том, что я не давала ему развода".

По словам Ирины Грудининой ее теперь уже бывший муж не ожидал, что она станет подавать иск о разделе имущества, потому что все эти годы "очень тихо, мирно сидела, не претендуя абсолютно ни на что": "Конечно, учитывая все его связи, возможности, он решил, что вопрос с разделом имущества будет решен не в мою пользу... 100 миллионов рублей. Это он предложил эту сумму в обмен на мое молчание. У нас же какой возник конфликт? Вы, наверное, читали. Где-то в декабре месяце, когда началась предвыборная кампания, мне было предложено через сына, что я должна сидеть молча, не давать никакие интервью".

Но в итоге суд принял решение о присуждении Ирине Грудининой 2/3 имущества, на основании ее инвалидности, которую Павел Николаевич тоже пытался оспорить, подавая в суд на признание инвалидности недействительной. "Хотя он прекрасно знает, что когда мы жили еще вместе, у меня был тяжелейший перелом позвоночника, несколько операций на спине, у меня давно не позвоночник, а металлическая конструкция, - говорит она. - Меня до глубины души его поведение поразило".

Что же касается дальнейшей судьбы совхоза, то ситуация там теперь тяжелая: "Буквально за последние 3-4 месяца была развернута очень большая PR-кампания, в которой рассказывалось, что я приду, захвачу весь совхоз, уничтожу его, пруды, парки. Они подошли к бабушкам, рассказали: вот вы раньше получали мешок картошки, а если она придет, мешка картошки вы больше не получите. Он пришел в школу, гладил детей по голове, говорил, что детям дотации на питание больше не будет. Но я не собираюсь лишать бабушек мешка картошки или питания детей в школе. Это однозначно". И даже про своего бывшего супруга говорит: "если он захочет, то мы его, конечно, оставим директором". Тем более что и их младший сын "принял сторону папы" - он работает у отца в совхозе, возглавляя отдел аренды и потому очень зависит от него.

На вопрос о том, испытывает ли она женскую обиду на Павла Грудинина его бывшая жена ответила так: "В какой-то степени да, потому что, по большому счету, мы с Павлом Николаевичем прожили 30 лет, и после всех лет я оказалась в такой ситуации, которую не могла и вообразить. Одна. Конечно, мне было тяжело. Но сейчас я очень спокойно на это смотрю.

Нет, первые романы я ему прощала, жили дальше. Но я точно никогда не смогу простить, что Павел Николаевич не пришел на похороны моих родителей, хотя мои родители очень много для него сделали в период нашего становления. Чисто по-человечески не было даже смс-сообщения с соболезнованиями".

Единственное, за что ей неловко - когда попросила теперь уже бывшего мужа уйти из дома: "Больше, если честно, мне вспомнить нечего. Может быть, о себе нехорошо так говорить, но я действительно была хорошей женой. Я работала, я тащила на себе семью. У нас не было ни нянь, ни домработниц, никого не было. И вот такой итог".