Второе дыхание

Хозяйка одного из крупнейших салонов красоты в Тольятти Людмила Заруднева рассказывает «НИ»: «Нет, я в кризис увольнять никого не стала, напротив, подняла всем своим работникам зарплату. Для этого пришлось продать дом в деревне, сейчас затеваю в салоне грандиозный ремонт. В самые критические моменты я бросаю в прорыв все, что у меня есть, – иначе нельзя».

В 1988 году Горбачев сказал кооперации «можно», тогда-то Людмила, научный сотрудник НИИ электромашиностроения, вместе с мужем, кандидатом технических наук, специалистом в области нетрадиционных электродвигателей, рискнула и начала свой бизнес. Это была фирма «Электротехника», занимавшаяся разработкой микродвигателей для стиральных машин, кухонных комбайнов, холодильников, кофемолок.

«Не поверите, но мы тогда работали так: приезжаем на завод, показываем разработку, говорим, что она принесет бешеную экономию и – нам верили на слово, – вспоминает сегодня Людмила. – Потом заводы начали нас рекомендовать друг другу. Нас спрашивали: вы можете разработать нам прибор вот таких параметров и с такими характеристиками? На одно только слово «да» подписывали договор и давали деньги. То есть имя мы завоевали серьезное. И если бы не павловская реформа, я бы сейчас жила в другом измерении. Но все было настолько идеально, что не могло длиться долго…»

Когда в январе 1991-го тогдашний премьер-министр СССР Валентин Павлов начал свою денежную реформу, паралич охватил все, что в стране работало. Интеллигенция пошла на рынки торговать тряпьем. Директор вмиг разорившейся фирмы Людмила Заруднева продавала щипаных кур с птицефабрики, на даче выкармливала десять свиноматок с кучей свинодеток, ворочала навоз из-под коз и кабана, «бомбила» на старой «девятке». С мужем скоро разошлись: его постигла участь многих ранимых интеллектуалов – крушение идеалов, депрессия. А надо было кормить семью. «Спрашивали, не страшно тебе? Для меня страшнее, если бы мои дети голодали, а удавку на шею в машине накинут как женщине, так и мужику. Меня тогда уже знали солидные люди города, но я не падала в обморок, когда они покупали у меня кур. Зарабатывала как могла, но здоровье угробила», – рассказывает Людмила. Нагрузки действительно «зашкаливали». В шесть утра – выехать на птицефабрику за 100 км, выстоять очередь. Если досталось – к обеду взять товар, покидать руками 400–600 кг тушек в машину. И дави на газ – нужно успеть распродать все сегодня, потому что холодильника нет. И моли Бога, чтоб машина не сломалась по дороге. А если зимой в дороге колесо спустит – все эти центнеры разгрузи сама, крути домкрат веселей, потом снова загрузи…

«Я тогда в Бога поверила. Еду – и молюсь. И ни разу Он меня не подвел: кур я продавала всех до единой. Дело, конечно, грязное и тяжелое, но я думала так: там, где легко, чисто, где копейка сама капает – там и бандиты. А сюда кто полезет? Сунулись однажды, да сами увидели – что с меня взять? Я иногда думаю, что свою грязь я отработала сполна. Потому у меня сейчас и идет такой красивый, чистый, эмоционально-позитивный бизнес – салон красоты», – рассуждает г-жа Заруднева. Вот чего, по ее словам, не было, так это мысли пойти в бюро по трудоустройству и впрячься куда-нибудь на гарантированный оклад, на восьмичасовой рабочий день.

Но однажды поняла: убиваться за кусок хлеба – это не бизнес. Но на большой проект нужны большие деньги, поэтому решила заняться малым. Слава Богу, несмотря ни на что, не продала пустовавшую однокомнатную квартиру. Обставила ее перетащенной из дома мебелью, повесила пару зеркал, разобрала старый шкаф и наделала из него тумбочек. Купила два офисных кресла, инструмент и расходные материалы – получилась парикмахерская. «Сегодня так сделать практически невозможно, – считает Людмила. – Сейчас бы я увязла в сборе подписей, разрешений, печатей и справок... Тогда было легче. Кроме того, у меня был хороший организаторский опыт и не было страха. А занимаясь наукой, я прошла одни из самых первых курсов менеджмента, когда еще и слова-то этого не слышали. Это очень помогло. И еще я навсегда усвоила правило: 30% от прибыли отдай на рекламу. Раньше этому уделялось очень мало внимания, а я сразу же подключила к раскрутке салона телевидение, газеты. Тогда как мои конкуренты жадничали. И скоро моя парикмахерская стала известна в городе».

Но пришел дефолтный 1998-й, и народ рванул за спичками и солью, стало не до стрижек. Салон как вымер. И тогда бизнесвумен собрала все деньги, какие были, и купила большую рекламную площадь в городской газете. В статье Людмила рассказала не столько о своем салоне, сколько о том, как трудно шла к его созданию. Зачем? Она и сама не знает – крик души. И уж никак не ожидала, что будет такой резонанс. Звонили незнакомые люди – просто, чтобы поговорить, спросить, как не сломаться, не отчаяться, карабкаться, когда уже нет ни сил, ни веры. «И мы тогда выбрались из дефолтной ямы. Народ в салон пошел, и даже были очереди, поэтому в самый разгар кризиса я расширила дело. Сейчас у меня в штате тридцать человек».

Когда-то у Людмилы было две квартиры, большой загородный дом – и не было работы. А сейчас есть свое дело, но нет собственного жилья, бизнесвумен снимает квартиру. Правда, детям квартиры она уже построила. «В детстве я занималась велоспортом. И тренер научил меня открывать второе дыхание. Именно когда иссякнут все силы и потемнеет в глазах. Когда ты проклянешь себя – да что ж я, дура, сюда вперлась, будь оно неладно! – вот если после этого ты не останавливаешься, крутишь через «не могу» педали – вдруг все налаживается! В жизни все точно так же: в самый темный миг – не бросай ничего, крути педали! Чем труднее тебе – тем упорнее их крути. И все получится». Так она живет.