На встречу с березками

Деньги под ногами

Агротурист – это вовсе не дачник с лопатой на месте своей добровольной каторги. Это скорее безземельный горожанин, давно оторвавшийся от деревни и выросший на асфальте, на которого вдруг накатывает такая тоска по лесам и перелескам, такая грусть по лугам и полям, что бросил бы все и «пошел зябь пахать, молотить овес». В Европе уже 50 лет назад учуяли неодолимую тягу городских жителей к простым сельским пейзажам и сделали на этом хорошие деньги.

В Италии, например, до 50% объема рынка туристических услуг занимает сельский туризм, 10 тыс. ферм имеют на своей территории небольшую гостиницу, их общий ежегодный оборот от агротуризма составляет более 600 млн. долларов. Во Франции лишь 7% путешественников с «сельским уклоном» останавливаются в отелях, остальные 93% предпочитают фермерские дома. Гости живут в деревенских условиях, наслаждаются природой, общаются с фермером и помогают ему по хозяйству, а за это имеют прекрасный стол из свежих натуральных продуктов – грубо говоря, курицу, которую ощипали прямо на глазах. В Испании только за прошлый год сельскую местность посетило 1,5 млн. человек. В целом сельский туризм приносит Европе 30% от общего дохода туриндустрии.

Да что Европа! Наши соседи китайцы, оказывается, тоже большие любители аграрных путешествий по родной стране. Только за то, чтобы во время отпуска покосить траву и пополоть грядки, тратят по 120 млрд. долларов в год. Что интересно: когда своя трава в Китае заканчивается, они едут к нам на Дальний Восток и просятся на прополку в какой-нибудь дачный кооператив. Например, в садовое товарищество «Звездочка», в паре десятков километров от Владивостока, где уже 30 лет бессменно командует Галина Петракова.

«Мы этому только рады, – рассказывает она. – Раньше японцы приезжали. Очень им нравилось жить в наших халупах. Посидят пару дней в бурьяне – смотришь, уже цветочки кругом, грядки со свеклой-морковкой, и росло у них почему-то лучше. За аренду платили и урожай нам оставляли. Китайцы все сами подъедают. Но про них тоже плохого не скажу: территорию держат образцово. Нет, они нам не платят, условия изменились: мы сами их кормим три раза в день. Выходит дешевле, чем нанимать своих пьяниц».

Моральный кодекс

Японцев и китайцев можно смело считать первопроходцами российского агротуризма. Если, конечно, не обидится Вера Гавриловна Дементьева, хозяйка большой избы, нескольких дощатых домиков и двух гипсовых фигур на хуторе «Озерки» Брянской области. Она принимает гостей аж с 1989 года – в России тогда и понятия не было о сельском туризме. А у нее уже был огород с грядками от горизонта до горизонта, на которых отдыхающие проходят обязательную трудотерапию, лес, где за пару часов можно набрать ведро земляники или корзину белых грибов, и небольшой прудик с кишащими карасями.

«Озерками» раньше называлась база отдыха Московского машиностроительного завода. В перестройку имущество куда-то вывезли, домики бросили. Гавриловна с мужем Василием Ивановичем прибрали к рукам только железные койки и матрасы – как знали, что когда-то пригодятся.

«Прям на следующее лето и пригодились, – рассказывает Дементьева. – Грибы-ягоды пошли – народ по старой памяти сюда, на заготовку. А мне что – гнать их? Я человек ответственный, 30 лет служила на базе кастеляншей. Домики в пансионате погнили, мы с мужем выбрали досточки получше и сколотили во дворе новые апартаменты. Девушку с веслом оштукатурили. Чем плохой пейзаж?»

Срок пребывания в дощатых «апартаментах» не ограничен, но хозяйка берет с отдыхающих вперед только за три дня. Это довольно милосердные условия, потому что более длительное умывание из бочки, сортир на пять персон, суп из пакетов и спальню на десять человек выдержит не каждый, а возвращать деньги Вера Гавриловна не любит.

Надо сказать, что бытовые неудобства с лихвой компенсируются свежим воздухом и ежевечерней дискотекой под баян. При этом Гавриловна бдительно следит за моральным обликом отдыхающих. Железное правило: «Не кричать, не мусорить, голыми не гулять».

Высокие нравственные качества Веры Гавриловны запечатлены в двухметровом портрете работы одного странствующего художника, который каждое лето излечивается здесь от алкоголизма.

Вы не поверите, но за сезон у Веры Гавриловны бывает пара сотен отдыхающих. Приняла бы больше, да некуда. Плата за проживание – 500 рублей в сутки. Но зато «все включено» – тазы для варки варенья, сушилка для грибов (в плохую погоду), кастрюли, сковородки, а также дождевики и сапоги всех размеров, которые оставили предыдущие туристы.

«Отдых на грани аскетизма по вкусу далеко не всем, – заявил «НИ» председатель совета Общероссийской общественной организации «Центр экологической политики и культуры» Владимир Захаров. – Для того чтобы привлечь современных людей в деревню, нужна сауна с джакузи, номер с европейским уровнем комфорта, а рядом сеновал, просторы и деревенские продукты».

На экоферме «Коновалово» не только отель, но и коровник соответствует бизнес-классу: животные живут в теплом, отапливаемом помещении с водопроводом, а для увеличения удоев смотрят телевизор и слушают классическую музыку. Крутые бизнесмены так высоко подняли планку деревенского сервиса, что отели Египта и Турции могут спокойно отдыхать без нас.

Но дело не только в этом. Главное – процесс пошел. Если три года назад на сайте АгроТуризмАссоциации было зарегистрировано 1080 сельских усадеб со всей России, которые предоставляли горожанам услуги еврокласса, то сейчас их уже около 4 тысяч.

«На самом деле их больше 6 тысяч, просто не все легализованы, – рассказывает глава АгроТуризмАссоциации Тарас Астахов. – Люди не хотят себя «светить», боятся бандитов, налоговых обременений. Уход в тень не дает возможности технологично заниматься своим делом. Поэтому российский агротуризм, способный приносить в казну 50–60 млрд. рублей в год, развивается медленно и хаотично, его доля на туристическом рынке всего 1,5–2%».

Усугубляет положение, по словам эксперта, и отсутствие специального закона о сельском туризме. Что он даст кроме обязательного оброка на гостевой дом – не очень понятно. Но когда организаторы отрасли вдохновенно рассказывают, как благодаря агротуризму оживают пустые деревни, колосятся брошенные поля и мычит-блеет живность, в волшебную силу закона хочется верить.

Споткнулись о корзинки

«Когда мы начинали, хотелось устроить все как на Западе, – рассказывает Валентина Ордынцева, координатор турпроекта «Уральская деревня». – Ну, чтобы настоящая ферма, с землей, с хозяйством, а рядом хорошенький домик для гостей. Идеей загорелось министерство сельского хозяйства Свердловской области, нас даже свозили в Финляндию, где все это здорово налажено. Жили там на самой отдаленной ферме, в глуши, но этого не чувствовалось, потому что первозданная природа сочеталась с цивилизованными условиями. Едем обратно, замминистра говорит: «У нас природа не хуже, а брошенных деревень как грязи – наводите порядок, привлекайте плясками, песнями, шаньгами из печи – и люди поедут».

В общем, вывели это дело на государственный уровень: комиссия объехала всю тмутаракань, ходили по дворам, проверяли, у кого скот, у кого сеновалы. Про Финляндию рассказывали: какой доход от туристов, как принимать, чем кормить. Бабкам очень понравилось про корзиночки с яйцами – финны такие на завтрак подают, аж по три штуки: в одной яйца всмятку, в другой в мешочек, в третьей вкрутую. Из области пришла команда: плести корзинки!

«Наплели, – вспоминает Ордынцева. – Гостей нет. Во-первых, до некоторых деревень и на вездеходе не доберешься, во-вторых, условий никаких: туалет – дырка в полу, магазин за 100 км, а на месте кормить нечем. У жителей на подворье максимум десяток кур, туристы их за сутки съедят, коров давно не держат – старикам это не под силу. Поднимать запущенное сельское хозяйство за счет агротуризма – нереальная идея, я считаю. Но люди скучают по деревне, хотят отдыхать на природе, значит, надо дать им эту возможность. И нам тоже отступать не хотелось».

Ордынцева с мужем за копейки купили старую бревенчатую хату в глухой деревне, раскатали, привезли и заново поставили в хорошем месте – неподалеку и от леса, и от цивилизации. Денег не было, обещанную субсидию область не дала, поэтому из экономии почти все в хате делали сами – настилали полы, клали печку. Самое дорогое – газ и канализация. Траншеи тоже сами рыли. «Я просто зациклена на этой канализации, принцип такой: дом может быть простой, но туалет чистый», – говорит Валентина.

Получилось симпатично – в русском стиле, с тыном и частоколом, глечик на заборе, сапог на самоваре. Приезжают в основном люди в возрасте, ценители тишины. Хозяйства нет, гости обедают вместе с фермерами тем, что бог послал. Таких домов на Урале в одном только Тугулымском районе – 16. Вот там действительно бюджетно, даже жаль, что из Москвы в эту даль не доберешься.

Цены кусаются

А все, что ближе, кусается не хуже, чем за границей. Обзвонила штук десять гостевых домов на предмет потенциального отдыха. Специально выбирала на сайтах милые сердцу названия типа «Деревенька моя», «Лапоточки», «Бабушкины разносолы». Прейскурант практически везде один: проживание –2,5–3,5 тыс. рублей в сутки, прокат велосипеда – 150 руб./час, прокат дачной мебели – 200 руб./сутки, баня – 1 тыс. руб./час (но не менее 2 часов), спутниковая антенна – 2 тыс. руб. на весь период, дополнительная посуда: чашка – 100 руб., сервиз – 1 тыс. руб./сутки. Интересно, а сколько стоит стакан молока?

«Если с собой привезете – бесплатно, – ответили «Разносолы». – Мы сельским хозяйством не занимаемся, здесь культурное место – монастырь рядом, автостоянка, семь музеев».

Молоко, в принципе, у них было – привозят из «Перекрестка», где доят его прямо в пакеты по 100 рублей за литр. В виде исключения, за отдельную плату, могут приготовить «фирменное блюдо» – жареную картошку с салом.

«У каждого свои интересы: вам – подешевле отдохнуть, нам – побольше заработать», – рассуждает глава крестьянского хозяйства из деревни Плотихино Московской области Владимир Фролов, съевший зубы на сельском туризме.

Хозяйство знатное: луга кругом – неоглядные, леса – первозданные. Кроме этого у Фроловых два гостевых дома, полностью благоустроенных, с городской мебелью и старинными подковами для антуража, и еще один – старый родительский – пока не включенный в рыночный оборот. Про него Владимир, как бы между прочим, замечает: «Мои предки отрабатывали барщину за этот дом». Похоже, байка – не уцелел бы он с тех времен. Но приятно, что хозяева интересуются историей деревни, разузнали, что когда-то здесь было поместье бояр Ляпуновых и русского офицера Маясова.

«Пытаюсь сохранить связь поколений, – со значением говорит Владимир. – В воспитательных целях показываю туристам старинные вещи, а то многие понятия не имеют, что такое ухват, кочерга, как в русской печке детей мыли и хлеб пекли».

Музей раритетов – в большом сарае, где хранится и разнообразная современная техника. Все можно потрогать, сесть за руль и даже прокатиться. Владимир подсмотрел эту фишку во Франции, когда был там на стажировке по турбизнесу, и применил у себя. Похоже, зря старался.

«Особого интереса у людей нет, – сетует он. – Зайдут, издали посмотрят – и все. Стайку, где у меня две коровы, три теленка, кролики, вообще стороной обходят – пахнет, видите ли, плохо. Мне обидно. В радиусе 10 км такой живности ни у кого нет. Да и вообще, если уж приехали в деревню, так хоть полюбуйтесь на живую корову. Нет, забьются в комнату и квасят. После отъезда бутылки мешками выгребаем».

Еще один антагонизм в отношениях с гостями – из-за огородика. У каждого дома на крошечных грядках – лук, петрушка, огурчики. Все как в Европе: идешь мимо, сорвал – съел, заодно и травинку выдернул. У нас и не едят, и не пропалывают, грядки заросли бурьяном, еще и хозяевам претензии: лучше бы газон сделали.

Настоящие любители деревни, по словам Владимира, попадаются редко. Тем не менее агроферма не бедствует. Годовой доход от гостей такой же, как и от одной коровы – 200 тыс. рублей. Жена Фролова Елена, на плечах которой вся бухгалтерия, специально подчеркнула взаимозаменяемость видов деятельности в хозяйстве: «Нет туристов – заводим еще одну корову, понаехали – ликвидируем ее».

В этом году участь второй коровы, похоже, предрешена. Места для гостей расписаны с мая по октябрь.