Posted 26 марта 2008,, 21:00

Published 26 марта 2008,, 21:00

Modified 8 марта, 08:02

Updated 8 марта, 08:02

Экономика «белой смерти»

Экономика «белой смерти»

26 марта 2008, 21:00
Вчера в Ханты-Мансийске началось VII международное совещание руководителей спецслужб. Одна из главных тем – борьба с незаконным оборотом наркотиков. Силовики во всем мире ежегодно получают на эту борьбу немалые средства. И хотя они отчитываются о все новых и новых победах над «белой смертью», как показывают авторитетны

В марте 2008 года Всемирный банк (ВБ) опубликовал сразу несколько исследований, посвященных наркотикам. Их авторы пришли фактически к одному выводу: прежние методы борьбы со злом, основанные на законодательных запретах и силовых операциях, недостаточно эффективны. Многочисленная международная статистика подтверждает этот вывод. Например, в США в 1975 году 40% студентов пробовали марихуану, в 1987 году эта доля сократилась до 37%, а в 2003 составила те же 37%. Мировое производство кокаина в 1990–2005 годах не сокращалось, изменяясь в пределах 770–950 тонн в год, опиума – в 1995 году составляло 4400 тонн, а в 2007 году – уже 8800 тонн.

Статистика по России, как всегда, запутана. Например, ВБ говорит о 2,39 млн. наркозависимых. А глава Роснаркоконтроля Виктор Черкесов заявил недавно, что в 2007 году число лиц, допускающих немедицинское потребление наркотиков, составило 5,1 млн. человек (5,9 млн. в 2004 году). Динамикой по годам, как нам сообщили в этом ведомстве, в Роснаркоконтроле не располагают. В то же время, по данным Института демографии Высшей школы экономики, который, в свою очередь, тоже ссылается на официальную статистику, в РФ сейчас 328 тыс. человек состоят на учете с диагнозом наркомания (последняя информация доступна за 2005 год). Главный прирост дали 1995–2001 годы, потом число стало увеличиваться довольно плавно.

По зависимости от опиатов Россия занимает одно из первых мест в мире – 2% населения старше 15 лет, свидетельствуют доклады ВБ. Для сравнения: в Пакистане этот показатель достигает лишь 0,9%, а в США – 0,6%. Роснаркоконтроль регулярно докладывает о задержаниях крупных партий зелья, а бюджет профильной федеральной целевой программы неуклонно растет: с 1,66 млрд. руб. в 2002–2004 годах до 3,92 млрд. в 2005–2009. Однако и с таким бюджетом против наркомафии шансов нет. Проблема, отмечают специалисты, настолько сложна, что простым увеличением финансирования ее не решить.

В зоне повышенного риска оказываются те страны, через которые проход пути переброски наркотиков от производителей к потребителям, утверждает Питер Рейтер из аналитического центра RAND. Россия оказалась как раз на трассе Афганистан – Европа. В этом году урожай опиума в соседней стране ожидается рекордный. Поэтому глава управления ООН по наркотикам и преступности Антонио Марио Коста уже предупредил руководство ряда стран, в том числе нашей, что необходимо принять срочные меры по борьбе с трафиком афганского «зелья».

Между тем «опиумная экономика», как окрестил ее ВБ, последние годы бурно развивается. С 1995 по 2007 годы доля Афганистана в этом страшном сегменте мирового рынка возросла с 52 до 93%, объем продукции увеличился с 2,3 тыс. до 8,2 тыс. тонн, а доходы крестьян, выращивающих «сырье», – с 50 млн. до 1 млрд. долларов в год. Значительная часть этого опиума, а также афганского героина идет через Россию (по оценкам ООН, до 7–15%). Специалисты убеждены: чтобы этому противостоять, нужно не только заниматься облавами на дилеров, но и бороться с первопричиной – разрушенной экономикой Афганистана. Аналитики ВБ подчеркивают: существующий запретительный подход к проблеме наркотиков не решил проблему, поэтому надо экспериментировать, придумывать новые методы, прежде всего экономические. В пример они приводят субсидии фермерам, добровольно отказавшимся от выращивания наркоты, помощь в переходе на производство легальных злаков и даже выкуп урожая маковой соломки.

Более того, опыт развивающихся стран показывает: рост финансирования силовых способов приводит только к ухудшению ситуации (типичный пример – Венесуэла). Во-первых, деньги на усиление полицейского контроля изымаются, в частности, из медицинского бюджета. Во-вторых, уменьшение количества легких наркотиков в продаже приводит к их удорожанию и соответственно к переходу наркоманов на «тяжелый продукт», более привлекательный по соотношению цена-качество. Но больных тяжелыми формами наркомании труднее вылечить, тем более что расходы на медицину, как мы уже отмечали, сокращены.

Вдобавок, наказание за транспортировку оптовой партии «белой смерти» почти такое же, как за хранение небольшого пакетика. Поэтому по мере приближения наркотика к центрам продажи возрастает наценка за риск. Так, маковая соломка, из которой может быть получен 1 кг героина, стоит в Афганистане 500 долларов. За 1 кг чистого порошка там же дают 2–4 тыс., в Турции – 10 тыс., в Лондоне за килограммовый мешок – 50 тыс., а если тот же вес идет в розницу по 100 граммов – 175 тыс. долларов. Таким образом, благое желание победить наркотики с помощью ужесточения наказания только истощает госбюджет и обогащает бандитов.

«Последствия запретительных мер столь разрушительны, что они толкают к фундаментальному пересмотру наркополитики в мире», – заявляют аналитики ВБ. Эксперименты в этой области уже ведутся в Европе. Так, в некоторых странах государство не только тратится на чистые шприцы, но и занимается заместительной терапией – наркоманы получают от него вместо нелегального героина более «легкий» метадон под контролем социальных работников. «В России это воспринимают как легализацию наркотиков, хотя на самом деле легализация – это свободная продажа. В Европе наркотики и шприцы выдаются только наркоманам, и весь процесс жестко контролируется. Такие методы, по крайней мере, вытаскивают их из преступной среды, а некоторым помогают вылечиться», – пояснил «НИ» глава фонда «Нет алкоголизму и наркомании» Олег Зыков. К тому же, уверяют специалисты, в России заместительная терапия, в отличие от выдачи шприцев, невозможна из-за коррупции: метадон сразу же окажется на «черном» рынке.

"