Posted 24 декабря 2014,, 21:00

Published 24 декабря 2014,, 21:00

Modified 8 марта, 02:03

Updated 8 марта, 02:03

Генеральный директор ОАО «ЦМТ» Владимир Саламатов

Генеральный директор ОАО «ЦМТ» Владимир Саламатов

24 декабря 2014, 21:00
На прошлой неделе в Москве прошла представительная конференция «Россия в ВТО: два года участия», организованная Центром международной торговли (ЦМТ) и газетой «Ведомости». Обнародованные на форуме данные свидетельствуют о том, что негативных последствий от членства нашей страны в ВТО удалось избежать. В то же время поз

– Теперь можно поставить точку в спорах о том, нужно было России присоединяться к ВТО или нет?

– Присоединяться к ВТО, конечно, было необходимо. Ведь ВТО – это в первую очередь инструмент и площадка возможностей для бизнеса во внешней торговле. Это единые правила торговли для 160 стран, это стабильность, предсказуемость и прозрачность условий ведения бизнеса внутри страны и за рубежом, это получение равных конкурентных условий доступа на рынки стран – членов ВТО. Очень важно, что, присоединившись к ВТО, Россия получила право голоса на площадке по разрешению большинства споров в мировой торговле, инструменты для успешной защиты своего бизнеса. До присоединения к ВТО мы менее успешно могли бороться с различными торговыми барьерами, которые возводили другие страны, пытаясь ограничить конкуренцию на своих рынках. На такие барьеры мы наталкивались, например, при экспорте товаров металлургической и химической промышленности. Вне ВТО эти проблемы гораздо труднее решать, а за время членства в ВТО Россия сама инициировала уже два спора, и, надеюсь, мы их выиграем.

– В каких спорах участвует Россия?

– В настоящее время наша страна участвует в качестве ответчика в пяти спорах. Два из них касаются утилизационного сбора на автомобили, в третьем оспаривается наш запрет на импорт свинины, в четвертом – антидемпинговые меры на коммерческие автомобили и в пятом – тарифные обязательства России по ряду товаров. Кроме одного иска от Японии по утилизационному сбору, все жалобы к России поступили от ЕС. Инициированные Россией споры – по энергокорректировкам в антидемпинговых расследованиях и по ограничениям газотранспортных систем – также направлены против ЕС. Ни один из споров с участием России на данный момент не перешел в стадию процедур третейской группы.

– Нынешние политические проблемы в отношениях России и Запада не усложнили ведение споров?

– Эти проблемы отразились на нашем участии во многих международных организациях и переговорных треках. Приостановлен диалог Россия – ЕС, заморожен процесс присоединения к ОЭСР. И ВТО – это фактически сейчас единственная площадка, где с нами ведут равноправный диалог, не применяя инструменты давления. Россия как была, так и остается полноправным участником всех многосторонних переговоров по разработке новых правил, по разрешению споров, по определению повестки ВТО на будущие годы. Так, на днях прошли очередные встречи в Женеве – обсуждался доклад по торговой политике США и проводились переговоры по присоединению Казахстана. В 2015 году наша делегация будет участвовать в министерской конференции ВТО. Будем надеяться, что и в дальнейшем участие в ВТО будет избавлено от политической составляющей. Учитывая этот фактор, можно еще более обоснованно говорить о том, что присоединение России к ВТО – необходимый шаг, от которого мы должны постараться получить максимальную пользу.

– Что дало России двухлетнее членство в ВТО?

– Эксперты ЦМТ провели на эту тему исследование, которое дало любопытные результаты. За два года объем импорта сократился на 0,3%, причем самая низкая доля импорта наблюдается в металлургии – 15%, в пищевой индустрии – 19%, в производстве стройматериалов и стекла – 20%. А самая высокая доля импорта отмечается в производстве тканей, одежды и обуви – 70% и в машиностроении – 62%. В то же время в машиностроении есть очень конкурентоспособная на внешнем рынке продукция – ядерные реакторы с долей в мировом экспорте 20,9%. Если брать экспорт, то он увеличился в среднем на 1,7%. По группам товаров есть очень хорошие результаты. Например, на 16% увеличился экспорт машин и оборудования. То есть это те самые товары с высокой добавленной стоимостью, о повышении конкурентоспособности которых неоднократно говорилось на президентских и правительственных совещаниях.

– Получается, что все-таки позитивные результаты от присоединения к ВТО есть?

– Было бы, наверное, точнее говорить о тенденциях и о том, что нет явного негатива. Более явные результаты можно будет увидеть лишь через несколько лет. Как показывает опыт многих стран, участие в ВТО стимулирует повышение конкурентоспособности товаров, рост экспорта и в целом экономики. Конечно, при условии, если при присоединении к этой организации удалось отстоять собственные интересы. Могу заверить, что мы эти интересы отстояли. В частности, отстояли тарифную защиту на комфортном для промышленности уровне по сравнению с другими постсоветскими республиками, для которых присоединение к ВТО стало ударом по производству. В Киргизии, например, практически не осталось собственного текстильного производства. Также мы полностью сохранили возможность использования нетарифных инструментов господдержки. Например, мы сможем давать преференции отечественным производителям при госзакупках. Следует также отметить, что за долгое время переговоров мы успели привести большую часть нашего законодательства в соответствие правилам этой организации. Так что в действительности наши предприятия уже с конца 2000-х работают в соответствии с правилами ВТО.

– Выходит, российские предприятия чувствуют себя в новой среде уверенно и у них нет причин для беспокойства?

– Подобный вывод делать пока преждевременно. Сейчас наши производители зачастую все еще проигрывают западным и восточным конкурентам в возможностях развития производства, хотя государство за последние годы сделало немало для повышения конкурентоспособности. Основные проблемы хорошо известны: отсутствие доступа к дешевым кредитам, неразвитая инфраструктура и серьезные административные барьеры. А если к этим проблемам прибавить низкую производительность труда и низкую энергоэффективность, то до реальной конкурентоспособности экономики нам еще работать и работать. Сейчас государство пытается оперативно решить часть проблем. Так, готовятся меры по поддержке экспорта. Минпромторг к уже действующей госпрограмме развития промышленности и повышения конкурентоспособности разрабатывает подпрограмму по развитию производств. Прорабатываются меры по субсидированию затрат на НИОКР. С будущего года должен заработать закон о промышленной политике, предусматривающий в том числе создание Фонда развития промышленности и специальный инвестиционный контракт. Важные предложения озвучил президент России в своем послании Федеральному собранию: двухлетние налоговые каникулы для новых малых предприятий и льготы для новых производств, обеспечение полной разовой амнистии возвращающимся в Россию капиталов, ограничение количества и поводов для проверок бизнеса одновременно с преданием публичности процесса проведения проверок. Все эти меры должны содействовать созданию и развитию конкурентоспособной продукции.

– Но ведь не весь импорт можно заместить? Санкции сильно усложнили всем нам жизнь?

– С одной стороны, конечно, усложнили. Но, с другой стороны, создали новые возможности для промышленности. Так же, как и ослабление рубля. Но чтобы воспользоваться этими возможностями, придется много и эффективно работать. ЦМТ недавно проанализировал, какие проблемы создают санкции на поставки нам нефтегазового оборудования. На страны, которые ввели против России санкции, приходится 56,8% импортного оборудования в нашей нефтегазовой области. Если западные компании не вернутся в Россию, то часть технологий и оборудования можно будет заменить отечественным, например, трубы и арматуру. Однако насосно-компрессорную технику или турбины заменить своей продукцией очень сложно, а программное обеспечение почти невозможно. По продовольствию ситуация проще. Не прошло и полугода, как на нашем продуктовом рынке увеличилась доля торговых партнеров из Азиатско-Тихоокеанского региона, Латинской Америки. ЦМТ посчитал, что в сентябре-октябре 2014 года по сравнению с тем же периодом 2013 года доля ЕС на российском рынке продовольствия уменьшилась с 30% до 4%, Норвегии – с 5% до 0%, США – с 4% до 1%. Зато доля Бразилии увеличилась с 10% до 14%, Беларуси – с 12% до 14%, Аргентины – с 2% до 3%, Чили – с 2% до 5%, Турции – с 5% до 6%. В целом импорт санкционных товаров в Россию в сентябре–октябре 2014 года составил 2,9 млрд. долларов, что на 23,4% меньше по сравнению с аналогичным периодом 2013 года. Так что у наших производителей шансы нарастить производство по отдельным позициям точно есть. Кстати, уже сейчас за время действия санкций отечественные предприятия на 10% нарастили производство и поставки продуктов питания на внутренний рынок. В итоге это должно быть конкурентоспособное производство. Иногда наши производители проигрывают из-за несовершенства маркетинга, плохой упаковки, сроков хранения, логистики. Многие наши продукты имеют очень хорошее качество, но надо учиться реализовывать свою продукцию в условиях высокой конкуренции и открытости мировых рынков.

Справка «НИ»

Владимир Юрьевич САЛАМАТОВ родился в 1958 году. В 1980 году окончил Московский автомобильно-дорожный институт, в 1998 году – Финансовую академию при Правительстве РФ. В 1983–1995 гг. – научный сотрудник. С 1995 по 2004 г. – директор департамента, заместитель председателя правления, вице-президент в коммерческих банках, в том числе в ОАО «Еврофинанс» и ОАО «Внешторгбанк». В 2004–2008 гг. – заместитель, директор департамента Министерства промышленности и энергетики РФ. С 2008 г. – заместитель министра промышленности и торговли РФ. С апреля 2012 года – генеральный директор Центра международной торговли Москвы.
Председатель Комитета ТПП РФ по вопросам экономической интеграции стран ШОС и СНГ. Председатель Общественного совета при Федеральной службе по аккредитации. Заведующий кафедрой международной коммерции Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ.
В 2014 году признан CEO года в категории Growth Performance по версии The Moscow Times Awards.
Профессор, кандидат технических наук, доктор экономических наук.
"