Травма, несовместимая с жизнью

Вчера один из членов правительства совершил поступок. Он простодушно признался, что пенсионная реформа зашла в какое-то такое место, откуда ей выбраться будет очень сложно. Зовут чиновника Михаил Зурабов. Когда он был начальником Пенсионного фонда, он излучал оптимизм и уверенность. Но вот сделал карьеру, стал министром здравоохранения и социального развития, и ему, видимо, что-то открылось. Во всяком случае, слово «катастрофа» из уст правительственных людей давно не вылетало.

Что же так поразило министра? А вот что: население России никак не определится, какой из имеющихся управляющих компаний доверить свои пенсионные накопления. «Если в 2003 году, – сказал Зурабов, – было подано 704 тысячи заявлений, то в текущем году ситуация выглядит просто катастрофической – подано всего 4 тысячи заявлений». Для страны с 89-миллионным трудоспособным населением эти 4 тысячи не просто катастрофа. Это приговор. По сути, 700 тысяч человек, которые в прошлом году решили поиграть с государством в игру под названием «Обеспеченная старость», в этом выразили ему недоверие, ушли в себя. Но вот что поражает: изумившись низкой активности населения, Михаил Зурабов тут же нашел, в чем причина всех причин. Просто рассылка писем счастья, в которых написано, сколько денег лежит на наших личных счетах-копилочках, пришлась на лето. Вот народ и не успел обрадоваться, не бросился на почту с криком: «Выбираю то, выбираю это».

Беда в том, что лето здесь ни при чем. В 2003 году мы жили в другой стране, у нас было другое правительство, более-менее внятная экономическая политика, самым модным словом было тогда слово «стабильность», фондовый рынок рос как сумасшедший, за что был признан самым динамичным рынком мира. Сути пенсионной реформы никто тогда не объяснял – в первую очередь сам Михаил Зурабов, – но старались частные управляющие компании, реклама какая-то была. Вот откуда взялись эти самые 704 тысячи заявлений. Люди поверили в будущее.

Все, что с пенсионной реформой стало происходить потом, похоже на страшный сон. Весной этого года сменилось правительство, которое влезло в хрупкий механизм, как пьяный слесарь в девичью комнату. От реформы были отсечены те, кому за 40, – самая активная часть населения. Одновременно начался непонятный шумок вокруг частных управляющих компаний. Ну а падение фондового рынка, случившееся по известной всем юкосовской причине, нанесло пенсионной реформе травму, несовместимую с жизнью. Ведь известно, что именно в акции компаний должна вкладываться значительная часть денег пенсионеров. Так куда же их вкладывать, если рынка по сути нет?

Доверие населения – дело тонкое. Этого, судя по всему, российский чиновник не поймет никогда. Нет сомнений, что сокрушительный кризис доверия граждан правительство спишет на что угодно, только не на собственную профнепригодность. Они будут присылать нам свои письма счастья и тратить на это по 250 млн. руб. в год, объявлять о каких-то цифрах, создадут госкомпанию, которая начнет перекладывать деньги пенсионеров из одного государственного кармана в другой. Но одно будет известно точно: пенсионная реформа в общемировом смысле началась в России в 2003 году. Тогда же и закончилась.




Россияне не верят в пенсионную реформу