На грани коллапса

Банк России, объявив, что с покупкой долгов ЕФФС он предпочитает повременить, выразил опасения, что ЕЦБ придется принимать более активное участие в решении проблем еврозоны. По поводу такой перспективы в самой Европе есть две противоположные позиции. Ряд стран, в частности Франция, полагают, что ЕЦБ необходимо играть роль кредитора последней инстанции и скупать долговые бумаги «проблемных» государств еврозоны, чтобы понизить доходность по ним и прекратить спекуляции. Другие страны, в первую очередь Германия, напротив, убеждены, что такой сценарий приведет лишь к временному облегчению, а в долгосрочной перспективе усугубит ситуацию. Так, в пятницу глава немецкого Минфина Вольфганг Шойбле вновь заявил, что, по его мнению, финансирование долга стран еврозоны через ЕЦБ дало бы ей «несколько месяцев передышки», однако в конечном счете «рынки больше не рассматривали бы евро как стабильную валюту».

Как признала на днях канцлер Германии Ангела Меркель, Европа переживает самый тяжелый кризис со времен второй мировой войны. По ее словам, крах евро таит опасность коллапса Европы. Но как избежать того и другого – ясности нет. В той же Германии допускают возможность сужения еврозоны ради спасения самой валюты. Ведь греческие, а в потенциале ирландские, португальские, итальянские проблемы могут утянуть на дно весь ЕС. В такой ситуации неизбежно встает вопрос, что важнее: сохранять зону такой, какая она есть, но ослабить евро или спасать валюту, отсекая от нее тех, кто ее губит?

Советник президента США по экономике, профессор Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини, предсказавший предыдущий кризис, призвал страны решать проблемы долга, надеясь прежде всего на самих себя, а не переносить их на более высокий уровень. По его мнению, проблема долга откладывается на будущее, сейчас важнее проблема ликвидности, а не платежеспособности. «Некоторые государства, как Греция, Португалия, Ирландия, потеряли доступ к рынкам капитала, потеряли ликвидность, – пояснил он. – И уже наднациональные органы – МВФ и центральные банки – берут на себя это бремя. Но нельзя переносить этот долг на более и более высокий уровень, потому что нет никакого космического МВФ или Центрального банка, который спасет всех». По сути, это призыв выбираться из ямы поодиночке. И, кстати, не только г-н Рубини, но многие эксперты полагают, что выход стран с проблемной экономикой из еврозоны – это вопрос времени. И даже уверяют, что так будет лучше и тем, кто в зоне останется, и тем, кто из нее уйдет.

Раскол во благо?

Доцент факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики Андрей Суздальцев считает, что выход из еврозоны для этих стран равносилен катастрофе. «Никакого выхода не будет, – уверенно заявил он «НИ». – Ведь в современных условиях выход из еврозоны означает автоматически и выход из ЕС. Ну кто рискнет? Кто пойдет на это? Страны прошли многие этапы выравнивания своей макроэкономической политики, валютной политики, у них появилась единая валюта, столько всего было сделано. А выход означает, что им придется возвращаться обратно. Это может обойтись очень дорого. Дороже, чем попытаться минимизировать те проблемы, которые есть в экономике той же самой Греции».

Ведущий эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования Александр Апокин рассказал: совсем недавно специалистами была дана оценка, что выход той же Греции из еврозоны обойдется примерно в 30% ВВП этой страны. «Вспомните, сколько времени готовилось объединение в единую валюту – это длилось 10 лет, – напомнил «НИ» эксперт. – Соответственно, чтобы выйти более-менее безболезненно, нужен примерно такой же период времени. В противном случае придется понести серьезные издержки».

По мнению ученого, даже если бы Греция сейчас объявила полноценный дефолт по своим облигациям, издержки были бы все равно меньше. Почему? «Если евро перестает быть валютой Греции, вместо нее появляется валюта национальная, которая относительно евро будет обесцениваться. Первое, что произойдет в этом случае, – это очень сильный рост обязательств всех греческих заемщиков. Нужно иметь в виду, что на подобных слухах в прошлом году там первым делом кончилась валюта в банкоматах: то есть люди просто приходили и снимали со счетов наличные евро. Думаю, вам это что-то должно напоминать. Кроме того, надо понимать, что греческие банки являются кредиторами греческих предприятий, у которых обязательства все внутренние, и они не так застрахованы. Вполне может случиться банковская паника, что, конечно, разрушительно».

Но это Греция, экономика которой для ЕС пусть и важна, но критического значения не имеет. Может быть, более сильным странам выход из евро принесет все-таки пользу? Например, Испании (четвертой в Европе экономике), где долговые проблемы стоят, кстати, менее остро, чем даже во Франции и Германии. Для испанцев главные беды – безработица и угроза рецессии. Может быть, без евро им действительно будет лучше?

Испанцы подсчитали и прослезились

Испания в списке потенциальных кандидатов на выход из еврозоны – далеко не первая, но и не последняя. Перед состоявшимися вчера всеобщими выборами в стране развернулась дискуссия, а нужна ли ей вообще единая валюта, к которой многие потребители так и не успели привыкнуть. Во всяком случае, в некоторых магазинах цены до сих пор указаны и в евро, и в «старых добрых» песетах. В ходе этих споров (серьезных и не очень) в прессе даже появился термин «неопесета», который можно было бы использовать, если бы испанцы решили вернуться к новым – старым деньгам.

Пока обыватели рассуждали в категориях «нравится – не нравится», «хочу – не хочу», местные весьма серьезные экономисты и финансисты, главным образом университетские профессора, считали, во что обойдется и к чему приведет выход Испании из зоны евро. Результаты расчетов, разумеется, получились разные, но вывод один: в этом случае страна не только не выйдет из кризиса, но и увязнет в нем еще глубже. Если резюмировать прогнозы уважаемых аналитиков, некий средний сценарий развития события выглядит примерно так.

Неопесета будет введена правительственным декретом и поначалу ее курс к евро будет один к одному. Однако в течение нескольких дней, в лучшем случае – недель она девальвируется. Оптимисты полагают, что процентов на 25 по отношению к тому же евро, пессимисты говорят о 75%. В любом случае это будет самая масштабная в истории страны девальвация. Испанцы бросятся в банки обналичивать свои евровые вклады, а ликвидности на всех не хватит. В еврозоне банки держат сейчас в «живых деньгах» примерно 2% своих активов. Для ажиотажного спроса этого очень мало, значит, начнутся ограничения по выдаче сумм «в одни руки». Это лишь подстегнет истерию, вызвав одновременно массовый вывоз евро в страны, где они останутся в ходу. Если о вводе новых денег объявить заранее, паника начнется еще до того, как напечатанные неопесеты появятся в обращении. Если внезапно, масштаб хаоса вообще непредсказуем.

Одновременно резко обострится долговая проблема. Кредиты, взятые в евро, отдавать придется в неопесетах. И государству, и гражданам, поскольку доход они будут получать в новых деньгах. По мере того как будет обесцениваться национальная валюта, за каждый полученный взаймы евро придется платить все больше напечатанных «бумажек». При этом в бюджете – и государственном, и семейном – будут расти дыры. Результат – массовые неплатежи, банкротства, дефолты. Внешние кредитные рынки для страны, ее банковского и реального секторов закрываются, либо деньги там дают испанцам под фантастические проценты. Гособлигации Испании никому не нужны, кредиты в банках дорожают до запретительных уровней. Ипотека под 15% (сейчас 2,5–4% в зависимости от условий) воспринимается как подарок судьбы. Рецессия – уже не угроза, а объективная реальность. ВВП за год существования неопесеты падает на 10–15%, а безработица легко преодолевает планку в 25% трудоспособного населения.

Девальвированная (путь даже на 50%) национальная валюта резко задирает стоимость импорта. Для Испании, ввозящей ежедневно 1,5 млн. баррелей нефти, это означает неминуемый и очень быстрый рост инфляции. Ведь цена топлива заложена везде: и в товарах, и в услугах, и в тарифах. У государства не остается иного выхода, кроме как печатать ничем не обеспеченные дензнаки, благо требованиями ЕЦБ по части роста цен и объема денежной массы оно уже не ограничено. В итоге довольно быстро инфляция в стране поднимается как минимум до 10% в год (сейчас – 3%).

При этом нельзя сказать, что от новых денег вообще не будет никаких плюсов. Дешевая по отношению к евро нацвалюта на руку предприятиям-экспортерам, которые вкладывают в производство неопесеты, а продукцию продают за евро и доллары. Еще больший стимул получит въездной туризм. Для тех, кто получает доход в мировых валютах, а не национальных, отдых в Испании станет гораздо дешевле. Но до всего этого, подчеркивают исследователи, еще нужно дожить, пройдя через девальвацию, инфляцию, экономический спад, безработицу, снижение доходов, массовые неплатежи и дефолты, банковский и, возможно, социальный кризис. Ведь позитивные перспективы – довольно далеко, а негативные последствия – совсем рядом.

Выход – не выход

Эксперт Центра развития Сергей Пухов подчеркивает: в сложившейся ситуации виноваты сами страны, входящие в ЕС. Они, а не кто-то другой, пренебрегали прописанными в Евросоюзе нормами, касающимися предельного уровня бюджетного дефицита, госдолга. «Понятно, что был кризис, но еще до него и французская, и немецкая экономики превышали эти уровни, но им это сходило с рук», – пояснил «НИ» экономист. Теперь же, когда почти во всех странах превышены все допустимые лимиты, очень трудно найти какое-то безболезненное решение. При любом варианте есть свои плюсы и минусы.

«Так, с одной стороны, когда государство находится в еврозоне, оно живет по общим правилам, – рассуждает г-н Пухов. – И от них зависят бюджетная политика, динамика экспорта и импорта, производство и прочее. То есть в еврозоне ты подстраиваешься под всех. А когда твоя национальная экономика независима, ты можешь при правильном подходе более плавно пройти кризис. Но с другой стороны, слабые экономики тянет вверх весь ЕС. Поэтому, возможно, самим странам действительно было бы лучше остаться в еврозоне, но тогда ЕС было бы плохо».

По словам ученого, в любом случае решения будут очень сложными и болезненными. «Ничего подобного никогда не было, если одна из стран выйдет из еврозоны, это будет прецедент, на основе которого уже будут отработаны дальнейшие механизмы», – отмечает Сергей Пухов. А вот Александр Апокин настаивает: выход из еврозоны – это вещь технически сложная, по экономической целесообразности она находится далеко не на первом месте среди мер, которые могут стабилизировать ситуацию. «Просто потому что изменение средства платежа – это очень дорогостоящая процедура как с точки зрения доверия инвесторов, так и с точки зрения ожидаемого роста экономики», – пояснил аналитик.

Как бы то ни было, на карту евро поставлена сегодня судьба не только самой валюты, но и многих стран Европы. И найти выход, который бы никому и ничему не повредил, вряд ли возможно.

Россия наблюдает все это с отнюдь не праздным интересом. В наших международных резервах, которые до недавнего времени назывались золотовалютными (по состоянию на 4 ноября это 517,8 млрд. долларов), евро составляют 41%. Рисковать сотнями миллиардов, когда, судя по всему, надвигается кризис, мягко говоря, не очень хорошо. Да и простые граждане, уверяют социологи, несмотря на проблемы ЕС, от евро до конца не отвернулись: каждый десятый, имеющий вклад в бане, копит деньги в евровалюте.