Экс-председатель Центробанка РФ Сергей Дубинин

– Сергей Константинович, можно ли говорить о том, что ситуация на валютном рынке стабилизировалась, или нас ждут новые скачки курсов валют, подобные тем, что были в ноябре-декабре 2014-го?

– На данный момент я не вижу оснований для усиления волатильности валютных курсов, то есть стоимости доллара и евро в рублях. Обменный курс стабилизировался именно потому, что цена на нефть сейчас достаточно устойчива, а кроме того, российский платежный баланс имеет большое положительное сальдо по текущим статьям. Сокращение импорта, даже при снижении цены на нефть и соответственно поступлений по экспорту, не приводит к минусовой разнице. В этой ситуации приток валюты на рынок происходит достаточно равномерно, тем более что пики платежей наших компаний и банков по внешнему долгу в целом предсказуемы.

– Куда будет дрейфовать рубль в обозримой перспективе?

– Безусловно, дрейф будет завязан на цене на нефть. Это главное, что определяет сейчас ситуацию.

– А как влияет на курс ключевая ставка, которую Центробанк не меняет уже несколько месяцев?

– Мне представляется, что уровень ключевой ставки должен быть тесно связан с уровнем инфляции. Инфляция в стране пока не снижается, несмотря на многочисленные разговоры об обратном. Конечно, она не сравнима с той, что была в первые катастрофические месяцы 2015 года, когда из-за девальвации рубля произошел резкий скачок цен. После этого она вышла на отметку 12–14% в годовом измерении и так на ней и держится. В настоящий момент ключевая ставка (11%) ниже уровня инфляции. Предсказания, что к концу года инфляция снизится до значения менее 10%, ни на чем, кроме благих пожеланий, не основаны. Понятно, что предоставлять экономике заемные средства по ценам ниже инфляции – не совсем верный путь для Центрального банка. Такой подход может лишь стимулировать инфляцию. Исходя из этого, серьезных оснований для резкого изменения ключевой ставки я не вижу.

– Центральный банк обещает сделать все от него зависящее, чтобы инфляция уже в следующем году снизилась, а в трехлетней перспективе составила 4% в год. По силам ли ему эта задача?

– Считаю, что эта задача не может стоять только перед Центральным банком. Для него это, безусловно, ключевой вопрос. Суть всей его деятельности – стабильность денежной единицы и борьба с инфляцией. Но на данный момент эта задача не решена по целому ряду причин. Переход к плавающему курсу был сделан, но с определенным опозданием – следовало бы годом раньше. Было бы спокойнее тогда, и рубль девальвировался бы более плавно. Дальнейшее снижение инфляции будет зависеть не только от денежной политики, но и от антимонопольного регулирования, от тарифообразования естественных монополий. Потому что неконкурентные рынки, даже в тех секторах, где государство официально не устанавливает никаких цен и тарифов, в высокой степени картелизированы. Свободная конкуренция там сдерживается, в частности, невыдачей лицензий тем, кто должен работать на рынке, и искусственным ограничением в результате рыночного предложения. Это происходит, например, на рынке мобильной связи или на рынке электроэнергии, где рыночных игроков явно не хватает. Расчистка неконкурентных рынков и приглашение на рынок как можно большего количества игроков – абсолютно необходимая политика.

– Какой вы ожидаете инфляцию в следующем году?

– Все зависит от того, как будет проводиться денежно-кредитная политика. В частности, будет ли и дальше наблюдаться девальвация. Конечно, в условиях девальвации рубля целый ряд импортных поставок будет дорожать, и это скажется на общем уровне цен. Те инфляционные ожидания, которые отслеживаются по различным индексам, – где-то на уровне 10–12%. Но лично я не берусь гадать о цифрах. Все становится понятно на длинной дистанции. С помощью чисто денежной политики опустить инфляцию ниже 10% достаточно трудно. Нужно мобилизовать все институциональные факторы, о которых я говорил выше.

– Как вы оцениваете ситуацию в банковском секторе России в целом и действия Центрального банка в частности?

– Центральный банк у нас сейчас является мегарегулятором и отвечает за все финансовые рынки, в том числе традиционно за рынок банковских кредитов – как корпоративных, так и для физических лиц. На данный момент спрос на кредиты не слишком интенсивный. В принципе ликвидность в банковском секторе вполне стабильна, а на счетах юридических лиц тоже сохраняются достаточно крупные остатки. Население также вернулось к банковским депозитам, поскольку хранить сбережения в наличной форме, будь то валюта или рубли, явно неэффективно. В общем, ситуация стабилизировалась.

– Практически каждую неделю Центробанк отзывает лицензии у нескольких российских банков. Общее их количество в стране уже меньше 700, хотя еще несколько лет назад было под 1000. Для вкладчиков это хорошо или плохо?

– Вопрос сложный. В принципе снижение конкуренции – это плохо. Но, с другой стороны, целый ряд банков, перед тем как у них отзывают лицензии, начинают работать недобросовестно. Чувствуя, что капиталы истощаются, менеджеры и владельцы банков зачастую идут на то, чтобы неправильно оформлять вклады, обманывать вкладчиков, используя их средства для кредитования связанных с топ-менеджментом этих банков компаний и лиц. То есть попросту нарушают правила игры в банковском секторе. Центральный банк в таком случае вынужден принимать меры. Да, в результате может пострадать значительное количество вкладчиков, поскольку есть ограничения по компенсациям через Агентство страхования вкладов. Если речь идет о суммах свыше 1,4 миллиона рублей, вкладчики выстраиваются в общей очереди кредиторов. Тут еще многое зависит от самих людей – нужно все-таки проявлять разумную осторожность, доверяя свои средства банкам.

– Как вы в целом оцениваете ситуацию в отечественной экономике?

– Знаете, есть такая легенда, которая вполне могла быть жизненной правдой. Когда последнего генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева иностранные журналисты на пресс-конференции попросили одним словом охарактеризовать состояние советской экономики, он сказал: «Хорошее». Последовал вопрос: «Ну а в двух словах?» Михаил Сергеевич ответил: «Не хорошее». Сегодня мы переживаем экономический спад, и, конечно, ситуация не хорошая. Но это не катастрофа, не коллапс, и не надо выстраивать для себя какие-то страшилки. Выход из этого кризисного состояния возможен – через наращивание инвестиций. Это и есть структурная перестройка, о которой так много говорят специалисты. Дело не в том, чтобы переименовать какие-то министерства или придумать какой-нибудь новый орган управления. А в том, чтобы у нас выросла производительность труда на базе новых инвестиций. И тогда, в свою очередь, станет выгоднее вкладывать средства в нашу страну, и инвестиций станет больше. Для этого, конечно, желательно иметь благоприятный деловой климат, а также разрешить геополитические конфликты, в частности, на востоке Украины.