Posted 18 февраля 2016,, 21:00

Published 18 февраля 2016,, 21:00

Modified 8 марта, 03:04

Updated 8 марта, 03:04

Невосполнимые потери

Невосполнимые потери

18 февраля 2016, 21:00
Комбинация двух внешних шоков – санкций и падения мировых цен на нефть – обойдется российской экономике в 2014–2017 годах в 0,6 трлн. долларов. К такому выводу пришли исследователи из независимой «Экономической экспертной группы» (ЭЭГ), работающей в тесном контакте с Минфином РФ. По расчетам аналитиков, потери от финан

Сокращение прямых иностранных инвестиций, снижение возможности для займов, уменьшение притока капитала на рынок госдолга увеличивает непосредственный эффект санкций примерно втрое, пишут авторы исследования Евсей Гурвич и Илья Прилепский из ЭЭГ. Санкции влияют на приток капитала независимо от цены нефти, однако при ее падении их эффект возрастает. Они затрагивают реальный сектор экономики, что выражается в сокращении инвестиций в основной капитал, розничного товарооборота, ослаблении рубля, ускорении инфляции.

Оценки потерь российской экономики от санкций были сделаны в ЭЭГ исходя из цены нефти в 50 долларов за баррель, экспортных доходов – с учетом санкций при такой же цене в сравнении со 100 долларами за баррель, на которые ориентировалось правительство как на среднесрочный уровень 2014 года. При этом влияние спада нефтяных цен на экономику оказалось существенно сильнее.

Один из соавторов исследования, Илья Прилепский, заметил в комментарии для «НИ», что они с Евсеем Гурвичем рассматривали только финансовый эффект санкций в кратко- и среднесрочной перспективе и не брали в расчет эффект, связанный со снижением притока технологий и влияющий на долгосрочный рост. Аналитик не склонен драматизировать полученные результаты: «Режим плавающего курса рубля позволяет частично компенсировать потери от внешних шоков. Ущерб от санкций оказался намного меньше, чем ожидали наши официальные лица и МВФ. Иное дело – цены на нефть, вот по-настоящему болезненный фактор».

Что означает цифра четырехлетних потерь 600 млрд. долларов? Размер текущего российского бюджета – 247,4 млрд. долларов, если считать по заложенному правительством курсу (64 рубля за «американца»). Примерно столько же было у Швеции, Мексики и Бельгии в 2008 году – вот наше реальное место в мире. У Соединенных Штатов бюджет в 16 раз больше – 3,990 млрд. долларов. Наибольшая часть бюджетных расходов у нас приходится на две статьи – пенсионное обеспечение (66,1 млрд. долларов) и оборона государства (51,8 млрд.). Когда в развитых странах наступает кризис и расходы превышают доходы, их правительства снижают объемы финансирования военной и силовой сфер. В России же эти показатели растут из года в год. С учетом этих обстоятельств и малого размера бюджета потенциальное недополучение экономикой 0,6 трлн. долларов представляется крайне прискорбным фактом. Фактически Россия теряет 2,5 годовых бюджета.

Что касается среднегодового ущерба в размере 2,1 процентного пункта ВВП, то, на первый взгляд, цифра представляется не такой уж большой, но эксперты с этим не согласны.

«Я считаю, что это много, особенно в условиях, когда государство не может выполнить бюджетные обязательства и вынуждено бороться за каждую десятую процентного пункта ВВП», – сказал «НИ» директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев. Когда экономика на подъеме, полагает эксперт, любой негатив, как правило, преодолевается достаточно легко. А когда она падает, да еще к этому добавляются мощные внешние шоки, ситуация значительно усугубляется. «Конечно, наши внутренние причины, все эти структурные диспропорции – вот главное, почему экономика ушла в минус. Но санкции и низкие цены на нефть способствуют консервации основного негативного тренда. Потеря 2,1 процентного пункта ВВП оборачивается в итоге недофинансированием образования, здравоохранения и других социальных нужд», – пояснил собеседник «НИ». При этом, по его словам, действие санкций нарастает: чем больше времени проходит от их введения, тем большая часть внешнего корпоративного долга должна быть погашена, соответственно, тем большее влияние оказывает недостаток заемных средств.

Беда в том, что потери от санкций и дешевой нефти накладываются на общие нелады в российской экономике, которая продолжает сжиматься. По оценкам ИК «Уралсиб Кэпитал», реальный ВВП упал в декабре на 4,9% год к году. В том же месяце усугубился спад в промышленности, розничной торговле и секторе услуг. Промышленное производство снизилось на 4,5% год к году, розничная торговля сократилась на 15,3%, сектор услуг уменьшился в объеме на 3,7%. Низкие цены на нефть продолжают оказывать серьезное давление на рубль, а следовательно, на реальные доходы и потребительский спрос. А банковские ставки по кредитам сейчас настолько высоки, что предприятия не могут брать займы на пополнение оборотных средств и оплату труда.

Кстати, оценки ущерба России от внешних шоков делались неоднократно – разными организациями и лицами. Так, еще в ноябре 2014 года глава Минфина Антон Силуанов заявил, что из-за санкций отечественная экономика теряет около 40 млрд. долларов в год, а из-за низких нефтяных котировок – 90–100 млрд. А около месяца назад исполнительный директор Международного энергетического агентств Фатих Бироль озвучил прогноз своей организации: сохранение мировых цен на нефть на уровне 30 долларов за баррель в течение 2016 года будет стоить России около 10% ВВП. МВФ со своей стороны прогнозирует, что пролонгация западных санкций обойдется нашей стране в целом в 9% ВВП.

Любопытно, что еще год назад сценарий «40 долларов за баррель» аналитики рассматривали как стрессовый, предрекая российской экономике безостановочное падение – в результате неизбежных потерь экспортной выручки, сжатия совокупного спроса и возможностей инвестирования. Что уж тогда говорить о нынешних 30 долларах за баррель за марку Brent?

Советник Института современного развития Никита Масленников в беседе с «НИ» расценил подсчеты ЭЭГ как очередное подтверждение глубоких структурных дисбалансов в экономике: «У нас критическая зависимость от углеводородов, за счет продажи которых формируется 45% доходной части бюджета. В условиях, когда такие скачки валютного курса, когда импорт дорожает, а внешние финансовые рынки закрыты для заемщиков, эти 2,1 процентных пункта – существенное обременение для экономического роста. Санкции же плохи тем, что имеют некий кумулятивный эффект. Они постепенно усиливают отставание и неконкурентоспособность целого ряда отраслей. Если предположить, что они продлятся три-четыре года, то риск серьезен».

По подсчетам эксперта, сейчас ВВП России в долларовом выражении сжался до 1,3 трлн. долларов, что на 30% меньше, чем в 2014 году. «Россия по номинальному курсу уже не в первой десятке экономик мира. Даже если предположить, что цены на нефть отрастут до 60 долларов за баррель и мы начнем структурные реформы, то к концу десятилетия больше 2% роста ВВП в год не добьемся – в силу уже накопленных структурных ограничений», – полагает г-н Масленников.

По словам эксперта, 600 млрд. долларов потенциальных потерь за четыре года – это втрое больше, чем Россия за все 90-е годы заработала от экспорта нефти и газа. «Расчеты «Экономической экспертной группы» хоть и носят прикладной характер, важны с точки зрения мобилизации политической воли, – отмечает г-н Масленников. – Это сигнал, напоминание о том, что властям нужно срочно разворачиваться к повестке структурных реформ».

"