Posted 18 января 2012,, 20:00

Published 18 января 2012,, 20:00

Modified 8 марта, 05:56

Updated 8 марта, 05:56

Экономист и публицист Михаил Хазин

Экономист и публицист Михаил Хазин

18 января 2012, 20:00
Власти РФ ожидают, что в этом году, несмотря на надвигающийся кризис, экономическое развитие страны продолжится. Для других рисуются мрачные перспективы. Выступая вчера на ежегодном гайдаровском форуме «Россия 2012–2020» министр экономразвития Эльвира Набиуллина сказала, что Евросоюз уже вступил в рецессию, и в 2012 го

– Михаил Леонидович, на ваш взгляд, не слишком ли резки оценки г-жи Набиуллиной в отношении Европы? Может быть, все же стоит дать шанс ЕС?

– На самом деле возможности справиться с кризисом нет ни у ЕС, ни у США. Другое дело, что Штаты более живучи, чем Евросоюз, хотя бы потому, что у них валюта крепче. Стоит отметить, что ЕС уже частично использовал свою возможность печатать валюту, они напечатали в декабре денег в долларовом эквиваленте на 1 триллион. Кроме того, Евросоюз выбрал стратегию, которую буквально на днях знаменитый американский экономист, лауреат Нобелевской премии Джозеф Стиглиц назвал самоубийством. А Стиглиц в этом смысле очень тонко чувствующий человек. Дело в том, что ЕС вместо того, чтобы поддерживать спрос, начинает затягивать пояса. То есть он фактически поддерживает банковскую систему, а затягивать пояса приходится людям. Де-факто за счет этого все сильнее ослабляется спрос. Как следствие, скорее всего, европейская экономика действительно начнет валиться уже в этом году, причем достаточно быстро. Это может быть частично затушевано тем, что будет инфляция, и поэтому в номинале спад, возможно, будет выражен не так очевидно. Дальше даже можно будет разными статистическими ухищрениями, занижая инфляцию, изображать рост, но мы все прекрасно понимаем, что суть от этого не поменяется.

– И разницы между Европой и Америкой в этом смысле не предвидится?

– У американцев резервы еще есть. Думаю, что до лета они дотянут, а потом начнут рецессию, следуя простой логике: это позволит переизбраться Бараку Обаме. Хотя эта рецессия к концу года будет выражена только инфляцией, тем не менее они все равно будут балансировать на нулевом уровне. Впрочем, нужно учитывать, что в отличие от Европы США очень агрессивно поддерживают спрос. Обама увеличил дефицит бюджета более чем на 1 трлн. долларов в год, и весь этот триллион пошел на поддержание спроса в отличие от Европы, где та же сумма пошла банкам. В этом смысле если бы не увеличение дефицита бюджета, то, скорее всего, экономика США за последние 2–2,5 года уже бы упала на 8–10%. Вот, собственно, и картина мира: до тех пор пока США будут поддерживать спрос, они будут держаться, балансируя у нуля. Как только имеющиеся ресурсы исчерпаются, они начнут валиться. Произойдет это, скорее всего, чуть позже, чем в Европе.

– Спад в мировой экономике каким-то образом отразится на нашей стране?

– В этом году, думаю, нет: рецессия – сначала европейская, которая уже случилась, а потом американская – поддерживает цены на нефть. Но я бы обратил внимание на то, что в нашей стране экономического роста-то уже нет, мы переживаем вялотекущий спад, хотя это и не озвучивается публично. Упомянутая ранее Эльвира Набиуллина выдает настолько не имеющие никакого отношения к реальности цифры по инфляции, что это просто вызывает смех у любого более-менее адекватного человека.

– То есть вы не склонны верить официальным оценкам инфляции?

– Смотрите сами. Возьмем опять же официальные цифры. Дефлятор ВВП по третьему кварталу (четвертый еще не был озвучен) был 13,2% (дефлятор – это ценовой индекс, созданный для измерения общего уровня цен на товары и услуги за определенный период в экономике. – «НИ»). То есть потребительская инфляция была как минимум 16–18%! И надо заметить, что по началу этого года у нас инфляция уже очень сильно подскочила, например, все видят, как подорожало мясо.

– Понятно, Михаил Леонидович. Однако состояние экономики, похоже, влияет на настроения людей в нашей стране не так сильно, как политика. В последнее время она у нас вышла на первый план, а никаких экономических требований к властям на декабрьских митингах не выдвигалось. Почему, на ваш взгляд?

– В этом смысле митинги, о которых вы упомянули, как раз очень показательны. Обратите внимание: на эти митинги пошли не бедные люди, а пошла та часть среднего класса, которая неожиданно обнаружила, что ее лишают выхода. Люди видят, что невозможно заниматься бизнесом, потому что негде получать прибыль. А если ты вдруг по каким-то причинам ее получаешь, то у тебя ее отбирают чиновники. Последние делают это, потому что они привыкли иметь некий доход от коррупции, а сейчас, в нынешних условиях, все труднее получить этот доход, но они все равно пытаются его восстановить. Поэтому, естественно, все эти депрессивные явления, порождаемые экономикой, оказывают влияние на политику.

– Следует ли из этого, что ухудшение экономического положения страны может отразиться на устойчивости власти?

– Я бы сказал, что ключевой момент здесь – это личная роль Владимира Путина. Для него самое страшное, что может быть, – это начать ассоциироваться в глазах деятельной части общества с резким ухудшением перспектив. Ведь предприниматель не боится локального ухудшения, он его уже несколько раз переживал. Он боится отсутствия перспективы. Если Путин ничего в ближайшие два месяца не предпримет и народ четко для себя решит, что отсутствие перспектив – это следствие того, что Путин находится у власти, вот тогда, я думаю, общественное давление на него резко возрастет.

"