На пороховой бочке

Наиболее обеспеченным чиновником федеральных министерств и ведомств оказался директор департамента строительства Минрегиона Владимир Коган. Из его декларации, которая наряду со сведениями о других сотрудниках опубликована на сайте министерства, его доход в 2010 году составил почти 821 млн. руб., а если добавить еще и заработки супруги – почти 830 млн. В целом же по Минрегиону зарплата, если верить Росстату, составляет 70, 6 тыс. руб. в месяц.

Анализируя представленные цифры, можно заметить некую тенденцию, когда подчиненные зарабатывают больше начальников. Например, в Минфине больше всех среди руководителей в 2010 году были доходы замминистра Татьяны Нестеренко – 14,2 млн. руб., в то время как Алексей Кудрин довольствовался лишь 7,9 млн.. Еще меньше принесла в семью в прошлом году министр экономического развития Эльвира Набиуллина – 3,6 млн. руб. Правда, и у ее заместителей примерно такие же доходы. В целом же средняя зарплата по Минфину составила 76,6 тыс. руб. в месяц, по Минэкономразвития – 76,2 тыс. Для сравнения: сотрудники Министерства спорта и туризма получают около 63,6 тыс. руб. в месяц. Приблизительно такую же сумму зарабатывают работники МИД – 60,8 тыс. руб. Чуть меньше получают в Минздравсоцразвития (56 тыс. рублей), Минсвязи (47 тыс. руб.) и Минтрансе (46 тыс. руб.). Самыми маленькими зарплатами среди министерств отличились Минсельхоз (37 тыс. руб.) и МЧС (38 тыс. руб.).

Вообще же средняя зарплата в федеральных государственных органах в 2010 году составила 60,7 тыс. руб. В регионах благосостояние чиновников зависит от экономики субъекта РФ: в Москве это в среднем 52 тыс., в Ханты-Мансийском автономном округе речь идет уже о 70 тыс., в Ямало-Ненецком средние госслужащие получают больше 100 тыс. Между тем средний доход на душу населения в марте этого года составил 18,3 тыс. руб., но (что гораздо важнее) реальные денежные доходы в первом квартале снизились на 2,9%. У подавляющего большинства граждан доход – это только зарплата, а она в среднем по стране составила в первом квартале 21,1 тыс. руб. Как ни крути, средний житель страны сейчас практически втрое беднее, чем средний российский чиновник. В Москве эта разница не так велика, поскольку в городе средняя зарплата в прошлом году равнялась 38,7 тыс. руб. Но, как бы то ни было, обычный столичный житель уступает в доходах даже среднему городскому чиновнику в 1,5 раза.

Ведущий сотрудник Института социологии РАН, член научного совета ВЦИОМ Леонтий Бызов убежден: серьезное расслоение в нашем обществе продолжается, и из-за этого складывается крайне опасная ситуация. Дело не в том, что разрыв между самыми бедными и самыми богатыми огромен. Дело в том, что замедлился рост доходов у группы людей, которые примыкают к среднему классу. То есть у тех, кто получает как раз ту самую 21 тыс. руб. и ничего больше. Именно они составляют костяк общества. «Последние полтора года среди этой группы людей растет социальное напряжение, – рассказал «НИ» социолог. – До этого зарплаты росли, наблюдалась позитивная динамика, люди строили планы на будущее. Представители массовых профессий, жившие прежде в нищете (те же учителя), уже стали позволять себе недорогие заграничные поездки, то есть стали обрастать каким-то благосостоянием. Не очень заметным, но все равно перемены были разительны. Сейчас же общество находится в фазе стагнации. Доходы растут значительно медленнее, чем цены».

Это, по словам ученого, воспринимается очень болезненно, потому что люди продолжают работать. «Они не иждивенцы, не пьянствуют, но при этом их доходы снижаются. Когда эта часть общества начинает испытывать дискомфорт, это самое опасное», – подчеркивает г-н Бызов. Фактически, поясняет он, речь идет о том, что за кризис заплатили бедные, и это подрывает авторитет властей. По мнению социолога, такая серьезная разница между доходами богатых и обычных граждан очень сильно давит на психику. «Сегодня едва ли не все уверены в том, что бизнес и чиновничество срослись, живут за счет остальной части общества, фактически грабят страну, – говорит о социальных настроениях эксперт. – Психологический эффект от этого огромен, он если и не создает революционную ситуацию, то порождает чувство социального протеста. В случае возникновения какой-либо политической нестабильности либо системного кризиса, безусловно, это может принять формы и реального протеста. То есть все может полететь в один момент. Это может произойти как через 2 года, так и через 5 лет, тут никто точно не может сказать. Однако то, что в результате такого неравенства страна фактически сидит на пороховой бочке, очевидно».

Соглашается с такими оценками и председатель президиума Института проблем глобализации Михаил Делягин. «Рост напряженности действительно есть, одновременно с этим мы наблюдаем и рост совершенно бесстыдного показного потребления со стороны элиты», – рассказал «НИ» ученый, отметив, что в такой ситуации следует ожидать серьезного системного кризиса буквально через 2–3 года.