Труд для галочки

По последним данным Росстата, в октябре зафиксировано 4,38 млн. безработных, причем только 1,42 млн. из них официально зарегистрировались. В начале года их было 5,26 млн. и 1,74 млн. соответственно. В относительных цифрах уровень регистрируемой незанятости, по прогнозу главы Роструда Максима Топилина, опустится за год с 2,4 до 2,0% экономически активного населения.

Действительно в последние годы безработица в целом – как по классификации Международной организации труда, так и официально регистрируемая на биржах – уменьшается. Это неудивительно, ведь экономика растет, а это объективно должно приводить к появлению новых рабочих мест. Но если всмотреться даже в официальную статистику внимательно, то на радостной картине появляются темные пятна.

В первую очередь это касается Северного Кавказа, где зарегистрированная безработица составляет 4–10%. В Ингушетии (30,9%) и Чечне (62,7%) отсутствие занятости стало хроническим. «Во-первых, там много молодежи, которая, как правило, не работает. Во-вторых, многие предприятия разрушены войной», – поясняет «НИ» ведущий экономист Центра экономических и финансовых исследований и разработок (ЦЭФИР) Ирина Денисова.

В советские времена, чтобы занять население, там строились предприятия даже в ущерб экономической эффективности. Кроме того, местное население могло подрабатывать на сезонных работах. Сейчас «шабашников» с Кавказа не больше, чем, скажем, из Кировской области. Главная причина – настороженное отношение (особенно к чеченцам) в российском обществе. Одно то, что кавказцам неохотно сдают квартиры, сильно ограничивает их возможности по сравнению с другими россиянами зарабатывать деньги, не говоря уже о регистрации и милицейских проверках, поясняет специалист ЦЭФИР.

Впрочем, проблема мобильности населения не решена даже во многих благополучных странах. Образцом традиционно служит Америка, где работник довольно свободно и быстро перемещается по штатам туда, где его профессия более востребована или лучше оплачивается. Но уже в Италии южанину не так просто переехать работать на север, из-за чего население юга беднее.

У России своя специфика. Москва не может трудоустроить по специальности всех инженеров, на Дальнем Востоке не хватает кардиологов, а крупный автозавод в Поволжье долго не мог нанять достаточное количество трезвых рабочих. Необходима трудовая миграция. Она есть, но «не очень качественная», отмечает Ирина Денисова. Работники не переезжают вместе с семьей, а ездят на сезонные работы одни. Сменить место жительства мешает прежде всего неразвитость ипотеки и огромная разница в стоимости жилья между регионами – продав хороший дом в Рязани, не купишь даже очень скромную квартиру в Москве.

Ректор Российской экономической школы (РЭШ) Сергей Гуриев видит еще одну причину нынешнего состояния дел. Региональные фирмы платят сотрудникам маленькую зарплату, компенсируя ее различными соцпакетами и нематериальными льготами, утверждает он в своем исследовании Unleashing the Potential («Раскрывая потенциал»). В результате работник получает так мало наличных, что денег на переезд ему просто никогда не хватит.

Решать проблему можно по-разному. Сергей Гуриев предлагает стимулировать мобильность населения, поскольку капитал в России не стремится приходить в регионы с дешевой рабочей силой. Ирина Денисова говорит, что можно попробовать создавать рабочие места в регионах с учетом преимуществ конкретного субъекта РФ. Например, в Южном федеральном округе можно развивать курортный бизнес.

Роструд собирается к 2010 году запустить пилотные проекты по развитию трудовой мобильности – работник, переехавший из трудоизбыточного региона в область с нехваткой рабочих рук, на начальном этапе будет обеспечен подъемными средствами на аренду жилья. Уже создан реестр граждан, желающих переехать на работу в другой регион России ради хорошего заработка. Но в списке этом числятся… 6153 человека, то есть 0,04% от числа официально зарегистрированных безработных.

В России минимальное пособие по безработице составляет 720 руб., а максимальное – 2880. В будущем году должна быть прибавка – 770 и 3080 руб. соответственно. Поскольку суммы эти мизерны, нам не знаком бич развитых стран – профессиональные безработные, живущие исключительно на пособие. Но все опять-таки зависит от региона. По данным Росстата, в Москве лишь две трети безработных получают пособие, зато в Ингушетии таких – 99,6%, то есть практически все, кто в этом депрессивном регионе не занят, стремятся получить на руки хоть какие-то деньги. Кроме того, безработным полагаются скидки на оплату ЖКХ. «Поэтому работники бирж занятости иногда видят дам в мехах и бриллиантах, которые регистрируются в качестве безработных, чтобы получить скидку», – свидетельствует Ирина Денисова.

Существуют и другие статистические парадоксы. Так, многие женщины, которые впервые в этом году стали получать пособие по уходу за ребенком, снялись с учета в центрах занятости, поскольку размер «детского» пособия стал больше, чем выплаты по безработице. «По нашим оценкам, примерно 5–10% женщин по этой причине снялись с учета, или примерно 0,1 миллиона человек. Понятно, что они состояли в службах занятости не потому, что искали работу, а потому что это был единственный источник их существования», – объяснил ситуацию руководитель Роструда Максим Топилин.

Подобные факты наводят на размышления, что статистика по безработице лишь выглядит солидно, на деле все сложнее и, чаще всего, гораздо хуже. Возьмем сельскую местность. Доля селян среди безработных плавно увеличивалась с 16,4% в 1992 году до 42% в 2006-м. Дело в том, что кризисные сельхозпредприятия, опасаясь социального взрыва, платили лишним работникам мизерную зарплату, при этом постепенно увольняя их. Но, несмотря на безработицу, селу не хватает квалифицированных специалистов. Советская система профобразования развалилась, а те заведения, что функционируют, не могут обучить работе на современной западной технике.

При этом значительную часть безработных (правда, до сих пор не известно, какую именно) составляют самозанятые, то есть бабушки с коровами или дедушки с грядками, самостоятельно продающие свои молоко и картошку. «Даже если все безработные самозаняты, это все равно не решает проблему», – говорит заведующая лабораторией аграрной политики Института экономики переходного периода (ИЭПП) Ольга Шик. Бабушка ведь не может конкурировать с современным мясомолочным комбинатом, поэтому средств ей будет хватать в лучшем случае на выживание.

Цивилизовать такую самозанятость, кстати, можно. Например, в Пермской области власти выделяют небольшие кредиты на то, чтобы крестьяне могли открыть свое дело – скажем, развивать сельский туризм (охота, рыбалка, отдых для горожан). Сдавая домик в аренду городским туристам, такой «бизнесмен» постепенно начинает нанимать односельчан – помыть полы, приготовить еду. И безработица уменьшается не за счет статистических парадоксов, а на самом деле.

Шведы закрутили гайки на рынке труда

Швеция вот уже несколько лет переживает фазу так называемой высокой экономической конъюнктуры, поэтому уровень безработицы по местным масштабам вполне приемлем: примерно 5,5% последние три года. Правда, независимые эксперты подвергают сомнению официальную статистику, утверждая, что реальная доля незанятых – не менее 15%. Разницу составляют так называемые скрытые безработные. В основном это люди, сидящие на длительных больничных без реальных шансов вернуться на трудовой рынок. Типичный шведский безработный – это мужчина от 50 лет со средним школьным образованием, живущий на депрессивном севере страны.

До конца 2006 года безработные в «стране победившего социализма» чувствовали себя вольготно. Достаточно было потрудиться полгода, а потом, перемежая больничные с различными профессиональными курсами в режиссуре биржи труда, можно было спокойно дотянуть до 65-летнего пенсионного возраста или выскочить по болезни на досрочный «заслуженный отдых». Пособие, если соблюдать все правила игры, годами могло составлять около 80% от последней зарплаты. Однако год назад с приходом к власти блока буржуазных партий ситуация изменилась. Десятки программ занятости были свернуты, вместо них появилась одна – «Новая работа». Она предусматривает, что, если безработный принимается на службу, выплаты работодателя (около 40% от зарплаты) снимаются. Ужесточились и правила выдачи пособий. Если ты потерял работу, первые 200 дней тебе платят 80% от зарплаты, затем – 70%. Максимальная продолжительность выплаты пособия составляет 300 дней.

Алексей СМИРНОВ, Стокгольм

На Украине спрос не видит предложения

По данным министерства труда и социальной политики Украины, годовой уровень безработицы в стране составляет в среднем 6,6%. Официально за последние 2–3 года эта цифра неуклонно снижается, однако реально дела обстоят иначе. Дело в том, что большинство украинцев, которые не могут найти работу, не встают на учет, а отправляются на ее поиски за рубеж. Основная проблема украинского рынка труда состоит в том, что спрос и предложение абсолютно не совпадают. Не хватает все больше медсестер, санитарок, строителей, фрезеровщиков, а без дела вынуждены сидеть подготовленные с явным переизбытком юристы, экономисты, дизайнеры.

Работу найти не так уж сложно, главный вопрос – какую. За малооплачиваемую никто браться не хочет. Например, медсестра в городской больнице Киева, выполняя функции санитарки, а иногда и врача, получает «грязными» 500–600 гривен (100–120 долларов). Понятно, что женщины с таким специальным образованием с большей охотой идут в няни и сиделки – там оплата почасовая, а меньше 400 «зеленых» в месяц мало кто зарабатывает. В столице, кстати, трудоустроиться легче всего, поэтому сюда стекаются безработные со всей Украины. Сложнее всего с работой на западе страны. По статистике, там в каждой второй семье кто-то трудится за границей: в Польше, Венгрии, Италии, Португалии, России. Не лучше дела и в восточных регионах (Донецкой и Луганской областях), откуда едут на заработки в основном в РФ.

На учет в центрах занятости встают в основном бывшие госслужащие и военные, попавшие под сокращение. После такого увольнения они в течение 10 месяцев получают 75% зарплаты. Если гражданин не застрахован, пособие он получает мизерное – 160 гривен (около 35 долларов), прожить на него невозможно. Между тем в центрах занятости за государственный счет можно переквалифицироваться с правом трудоустройства. Правда, если безработный трижды отказался от предложенных вакансий, он лишается своего официального статуса и пособия.

Как отмечают специалисты, обобщенный портрет украинского безработного нарисовать сложно. В столице это мужчина в возрасте 35–40 лет без высшего или специального образования, не имеющий профессиональной квалификации. А вот на востоке страны это будет уже, скорее, женщина – в частности, в угольных регионах жены шахтеров не в состоянии найти себе работу.

Яна СЕРГЕЕВА, Киев

В Чехии не хватает специалистов

По данным министерства труда и социальной защиты Чехии, в конце III квартала в стране искали работу 267 тыс. человек, или немногим более 5% от общего количества трудоспособного населения. Меньше было только в 1997 году. К тому же это один из самых низких показателей в ЕС, где средний уровень безработицы колеблется вокруг 7,5%. Однако, как уверяют местные статистики, реально в стране не занято лишь 4% граждан – часть чехов работают нелегально, продолжая получать пособия.

Больше всего безработных (71%) среди людей с незаконченным средним и начальным образованием. Спрос, заметим, есть сегодня и на них, особенно в строительстве. Газеты пестрят объявлениями, предлагающими вполне приличные условия оплаты труда помощникам каменщиков, штукатуров, маляров. Впрочем, уровень безработицы здесь неравномерен в разных регионах. Самый низкий он в Праге – по последним данным примерно 2,3%. В менее индустриально развитых районах – Карвинтском и Мостоском – он достигает почти 19%.

Так же как в соседних Польше и Словакии, где уровень безработицы составляет соответственно 12,3 и 11,5% трудоспособного населения, большое влияние на динамику рынка труда оказывает выезд чехов на заработки в более богатые страны Западной Европы. Статистика утверждает: около 500 тыс. граждан страны сегодня трудятся в Австрии, Великобритании, Италии, Ирландии и других странах ЕС, где уровень зарплат на порядок выше.

На смену безработице приходит иная проблема – нехватка квалифицированных кадров. В особом дефиците работники со средним специальным и высшим образованием. Поэтому правительство Чехии приняло ряд постановлений, позволяющих работодателям принимать специалистов из стран, не входящих в ЕС, – Украины, России, Белоруссии. Как полагают в министерстве труда и социальной защиты, такие меры позволят в известной мере компенсировать нехватку специалистов.

Андрей ШУЛЯКОВСКИЙ, Прага

В Азербайджане типичный безработный – сельчанка средних лет

На прошлой неделе в Баку прошла 57-я по счету в этом году ярмарка труда, на которой было предложено около 7 тыс. вакансий. Желающих их занять было куда меньше. Дело в том, что главные работодатели – государственные предприятия и банки. Производственникам нужны нефтехимики, геофизики, другие узкопрофильные профессионалы, банкирам – опытные специалисты по кредитным операциям. Пользовались спросом и водители с правами категорий D и E, а также монтеры, сантехники, строители, короче – специалисты. Между тем большую часть незанятых в стране составляют сельчане, не имеющие земельных участков или не желающие их возделывать из-за низкой рентабельности этого труда. Самый типичный безработный – это сельская жительница 40–50 лет. Кто помоложе, уезжают на сезонную работу в Россию или Баку. Что же касается постоянной работы, обеспечивающей экономическое достоинство (есть и такой термин), то ее неквалифицированному человеку можно искать годами, если не всю жизнь.

Как сообщил на ярмарке журналистам министр труда и социальной защиты населения Физули Алекперов, уровень безработицы в стране составляет 6,2%. Ежемесячное пособие в 24 маната (около 700 руб.) получают 3–4 тыс. человек. В будущем году власти надеются поднять его до 60–70 манатов. Независимые эксперты не верят, что в стране лишь 42 тыс. официально зарегистрированных граждан ищут работу и что их число год от года практически не меняется. С одной стороны, не менее 2–2,5 млн. азербайджанцев трудятся в России, Украине, Турции, Германии и других странах. С другой – многие формально безработные устраиваются без заключения договоров и записей в трудовую книжку. Официальное оформление невыгодно нанимателям, которые экономят на выплате социальных налогов. Поэтому, отмечают аналитики, говорить о реальном положении дел на рынке труда Азербайджана очень сложно.

Рафаэль МУСТАФАЕВ, Баку