Старт с препятствиями

Напомним, что проект газового «Турецкого потока» заменил «Южный поток», о прекращении реализации которого из-за затянувшихся разногласий с Еврокомиссией заявил 1 декабря 2014 года российский президент Владимир Путин в ходе своего визита в Анкару. Тогда же «Газпром» и турецкая компания Botas подписали меморандум о взаимопонимании по строительству морского газопровода из России в Турцию.

И вот с 8 мая российская газовая монополия начала работы по подготовке строительства почти 1000-километрового участка по дну Черного моря. Эксперты отмечают, что сроки менее чем два года для запуска первой ветки «Турецкого потока» выглядят весьма сжатыми. В целом мощность «Турецкого потока» должна составить 63 млрд. кубометров газа. Из них 47 млрд. кубометров планируется направить на новый газовый хаб на турецко-греческой границе, а все остальное достанется самой Турции, которая в настоящий момент является вторым после Германии крупнейшим потребителем российского «голубого топлива».

В планах прокладки «Турецкго потока», как отметил в беседе с «НИ» заведующий сектором экономики и финансов Института энергетики и финансов Сергей Агибалов, сохраняют те же риски, что были и в проекте «Южного потока». «Заявленная мощность выглядит слишком большой, и обеспечить заполняемость трубопровода может оказаться довольно проблематичным», – считает эксперт.

Но на турецко-греческой границе газопровод, вероятно, не закончится. Сначала в ходе визита в апреле этого года премьер-министра Греции Алексиса Ципраса, а после и во время телефонного разговора 7 мая, по заявлениям Кремля, стороны «особое внимание уделили совместным инфраструктурным планам, проблематике энергетического сотрудничества, включая сооружение газотранспортной системы на территории Греции как части нового проекта транспортировки российского газа через Турцию и другие европейские страны». Владимир Путин уже заявил, что российская сторона готова рассмотреть возможность предоставления финансовой помощи греческим компаниям при строительстве этой газотранспортной системы.

Естественно, у такого плана не могло не найтись противников. США уже успело высказать свой категорический протест против строительства продолжения «Турецкого потока» на территории Греции. Как рассказал министр производственной реформы, окружающей среды и энергетики Греции Панайотис Лафазанис, с таким заявлением к нему обратился специальный посланник Госдепартамента США по международным энергетическим вопросам Амос Хокстайн. Американская сторона упирает на то, что реализация российско-греческого проекта не увеличит диверсификацию энергоснабжения страны и может стать предметом внимания и беспокойства антимонопольных органов ЕС.

Американцы предлагают Греции поддержать в первую очередь поставку природного газа по Трансадриатическому газопроводу (ТАП) из Азербайджана. Однако греческая сторона уже сделала ставку на проект газопровода для поставки российского газа в Европу. Хотя, предупреждает Сергей Агибалов, проект попадает под регулирование законодательной базы ЕС, что, по сути, может вновь вернуть тот же ворох проблем не только в энергетическом взаимодействии, но и политическом, из-за которых и был закрыт «Южный поток».

Словом, сохраняются риски того, что «Турецкий поток» упрется в тупик. Ведь для получения газа на границе Греции европейские страны должны самостоятельно озаботиться подведением туда необходимой инфраструктуры. Но крупные государства ЕС пока сохраняют молчание, а балканские страны заявляют о невозможности в связи со сложным экономическим положением собственными силами построить газопровод.

Между тем, для решения этой проблемы у европейских стран остается не так много времени, и «Газпром» поторапливает своих европейских партнеров. В 2019 году заканчивается действующий в настоящий момент договор с Украиной на транзит российского газа в Европу, и продлевать его «Газпром» не намерен, планируя направить весь объем транзита по «Турецкому потоку».

Сергей Агибалов в разговоре с «НИ» заключил, что поступить так российский монополист, конечно, может, но ему будет довольно сложно с такой ультимативной позиции наладить контакт со своими европейскими потребителями. В итоге переговорный процесс может затянуться не на один год.