Неизбежное зло

По оценкам Минздравсоцразвития, по итогам нынешнего года дефицит государственного Пенсионного фонда РФ составит 875 млрд. руб., а в будущем году с учетом выпадающих от сокращения социальных взносов доходов он увеличится вдвое. Чем больше дефицит, тем сложнее его покрывать. По оценкам рейтингового агентства Standard & Poor's, уровень пенсионных расходов страны к 2050 году увеличится до 18,8% ВВП (в 2010 году этот показатель составлял 9,4%). Если каждый пятый рубль от всего, что страна производит, будет тратиться на стариков, все остальное неизбежно придется урезать. А если это еще и совпадет с кризисом…

Очевидно, что проблему надо решать. Вопрос – как, поскольку сегодняшняя реформированная пенсионная система зашла в тупик. Вариантов предлагается много. Первый лежит на поверхности – повысить пенсионный возраст. В свое время на этом активно настаивал бывший министр финансов Алексей Кудрин. В большинстве стран мира люди выходят на пенсию в 65 лет, причем для обоих полов возрастной ценз одинаков. Проблема лишь в том, что средняя продолжительность жизни мужчин в России 63 года, и такой путь означает для многих из них работу до смерти.

Власти, опасаясь социальных последствий, этот вариант решительно отвергли. Зато придумали почти то же самое, но с другой формулировкой. Недавно Общероссийский народный фронт (ОНФ) в своей программе предложил предоставить россиянам право самостоятельно выбирать возраст выхода на пенсию. Тем, кто проработает дополнительно от 3 до 10 лет, обещают побольше платить на «заслуженном отдыхе». Еще одна инициатива касалась схемы расчета пенсии. В октябре глава ПФР Антон Дроздов предложил, чтобы нагрузка по страховым взносам была частично перенесена на работников. То есть 2–3% от своей зарплаты (до вычета налогов) работающий гражданин сам сможет направить туда, куда посчитает нужным, остальное, как и сейчас, за него будет вносить работодатель. Это должно стимулировать работников самим заниматься собственными пенсиями.

Все эти предложения направлены на то, чтобы уменьшить нагрузку на ПФР, но случится это не сразу. А платить нужно уже сегодня, поэтому высказываются идеи реформировать расчеты самих пенсий.

Назад в СССР

Как сообщил во вторник замминистра здравоохранения и соцразвития Юрий Воронин, в ходе обсуждения реформы было представлено свыше 10 формул расчета пенсии. Но реальных вариантов, по его словам, всего два: сохранить систему условно накопительных счетов или вернуться к системе, действовавшей до 2002 года, когда определяющее значение имел стаж. Второе предложение – это признание в том, что реформа провалилась окончательно. И г-н Воронин признал: в системе условно-накопительных счетов не учитываются расходы пенсионной системы в целом, необходимые для ее функционирования.

Поэтому чиновник больше склоняется именно ко второму варианту: минимальный стаж у женщин – 20 лет, у мужчин – 25. А для получения повышенной пенсии слабый пол должен отработать 40 лет, а сильный – 45. При этом г-н Воронин считает, что сохранить параметр социальной пенсии все же необходимо: путь каждый, кто имеет стаж не менее 5 лет, имеет право на пенсию по достижении 65 лет. Какие он при этом получит деньги – вопрос особый.

Долой «досрочников»

Государству сегодня особенно мешают те, кто выходит на «заслуженный отдых» раньше других. По словам министра Татьяны Голиковой, финансирование досрочных пенсионеров отвлекает из бюджета ПФР четверть всех финансовых ресурсов. Ей вторит председатель комитета Госдумы по труду и социальной политике Андрей Исаев: сложившаяся в России ситуация с «досрочниками» приводит «к нарушению принципов солидарности пенсионной системы». «Ведь фактически за более ранний выход на пенсию работников одних отраслей вынуждены платить работники других, – возмущается народный избранник. – Мы считаем, что мы должны пойти по тому пути, по которому мы уже пошли в отношении владельцев угольных шахт, в отношении организаций, занимающихся авиаперевозками: для них установлены дополнительные взносы в ПФР на профессиональные пенсии для тех работников, которые уходят на пенсию досрочно». По его словам, речь идет о дополнительных 6–8% к существующим страховым взносам. То есть либо шахтеры, летчики, химики на вредных производствах, северяне и прочие льготники должны выходить на пенсию, как все «нормальные люди», либо пусть их, по существу пожизненно, кормит их нынешний работодатель. И будет всем счастье.

Пожертвовать любовью

Эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования Елена Пенухина считает, что ни одна из предлагаемых мер не будет достаточна для решения проблемы. Необходим комплексный подход. При этом аналитик предупреждает: любой шаг будет крайне непопулярным. Во-первых, без переноса профессиональных (то есть досрочных) пенсий с государства на предприятия проблема дефицита ПФР будет только обостряться. Во-вторых, никуда не уйти от повышения пенсионного возраста. Но при этом государству придется не только пожертвовать народной любовью, но всерьез заняться трудоустройством «тех, кому за…». «Ни для кого не секрет, что людям старше 45 лет весьма проблематично найти достойное место работы. Получается, что при повышении пенсионного возраста у взрослого населения окажется очень высок риск оказаться вообще без каких-либо средств к существованию: пенсий у них еще нет, зарплаты уже нет либо в лучшем случае она крайне низкая». По мнению г-жи Пенухиной, есть еще один вариант – повышение ставок отчислений в ПФР. Но это, во-первых, снижает привлекательность для прямых иностранных инвестиций, а во-вторых, отбивает интерес у российского бизнеса. Но как бы то ни было, решаться на это надо, отмечает эксперт, иначе будет еще хуже.

Заведующий лабораторией бюджетного федерализма Института экономики переходного периода Владимир Назаров считает, что работник сам должен выбирать, стоит ли ему выходить на пенсию или он готов трудиться дальше. По сути, это уже происходит, но если такой вариант будет принят, необходимо законодательно прописать, как такая «переработка» будет увеличивать размер пенсий. Также, по его мнению, необходимо провести аттестацию рабочих мест, сопряженных с риском для жизни. «Одно дело, когда работник перекладывает бумаги в дирекции шахты, другое – сам шахтер, – пояснил «НИ» эксперт. – Очевидно, что условия труда у них принципиально разные и права на досрочную пенсию – тоже». По мнению г-на Назарова, совсем отказываться от накопительной системы тоже не нужно. Просто она должна быть более гибкой: средства, которые отчисляются на пенсию, человек при необходимости мог бы забрать на оплату образования или на ипотеку или в случае преждевременного выхода на пенсию, «если работник по объективным причинам не может больше трудиться и у него нет дополнительного дохода». Тогда будущий пенсионер будет больше ценить накопления, на которые большинство сейчас просто не обращают внимания.

Ведущий эксперт Центра развития Андрей Чернявский также считает, что одной мерой здесь не обойтись. «Необходимо и сокращать количество льгот, и повышать пенсионный возраст одновременно, – сказал он «НИ» г-н Чернявский. – Хотел бы особо отметить, что увеличение пенсионного возраста – неминуемая мера, даже если сейчас это не озвучивается. По мировым меркам у нас возраст выхода на «заслуженный отдых» крайне низкий. Однако правительству необходимо выработать схему реализации этой меры, но ни в коем случае не в виде какого-то шока. Например, увеличивать пенсионный возраст на несколько месяцев ежегодно».

Сказка о потерянном времени

«Главные пороки пенсионной системы – это, во-первых, отсутствие реального контроля за деньгами ПФР и, во-вторых, безумно завышенные социальные взносы, которые носят, по сути дела, запретительно-высокий характер, – сказал «НИ» директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. – При таком варианте поступление средств в ПФР будет неуклонно снижаться. Соответственно, нужно привести обязательные социальные платежи к уровню, который будет приемлем для бизнеса. По оценкам, это 15%. Этими взносами должен облагаться весь фонд оплаты труда, а не только бедные и представители среднего класса. Мы единственная страна в мире, где бедные платят за богатых, а не наоборот». Напомним, что с заработной платы, получаемой от одного работодателя и превышающей 463 тыс. руб. в год, страховые взносы с 1 января 2011 года не взимаются. «Если пойти хотя бы на такие изменения, будет качественно новая реальность, – убежден г-н Делягин. – Тогда уже можно смотреть: хватает денег или не хватает. Очень может быть, что денег будет в избытке».

Какие бы меры ни приняла сейчас власть, они будут непопулярны, отмечают эксперты. Они обращают внимание на то, что сейчас найти выход из ситуации, который устроил бы и граждан, и государство, очень сложно. Беда в том, что время упущено. «Почему только сейчас начали серьезно обсуждать пенсионные реформы? – задается вопросом Елена Пенухина. – К примеру, 10 лет назад перевес соотношения в сторону пенсионеров против работоспособного населения был не так очевиден. Тогда и ресурсы были, и население бы восприняло бы эти меры более спокойно, и сама реформа могла осуществляться постепенно, в течение, скажем, 15 лет». Сегодня же, отмечают эксперты, максимум времени, отпущенный правительству на решение сложнейшей проблемы, – это 5 лет. И то лишь в том случае, если финансово-экономическая ситуация будет хотя бы относительно спокойной. Гораздо хуже будет, если в ближайшую пятилетку грянет новый кризис. В этом случае придется забыть обо всех повышенных социальных обязательствах, которые в последнее время активно набирали власти. И если на нынешних пенсионеров еще худо-бедно хватит, то тем, кто отработает свое года через 3–4, придется совсем туго.