Меньше минимума

С начала осени ежемесячная тарифная ставка (ЕТС) первого разряда в столице составит 3640 руб., а самого высокого, 18-го, – 16 380 руб., сообщили в правительстве Москвы. Это может показаться значительным увеличением – скажем, в прошлом году с 1 сентября первый разряд оплачивался в размере 2530 руб. Однако если учесть, что и прожиточный минимум (ПМ) вырос с 5124 до 6360 руб., то де-факто рост зарплат почти не заметен. Если в прошлом году он составлял 50% от ПМ, то теперь – 57%.

«Минимальная зарплата по ЕТС существует только на бумаге, в реальности с учетом надбавок в Москве меньше 10 тыс. уже никто не получает, – успокоил «НИ» пресс-секретарь департамента экономической политики правительства Москвы Александр Степанов. – Скажем, средняя зарплата московских врачей сегодня – 21 тыс. руб., а учителей – 17 тыс. Причем надбавки растут пропорционально ЕТС, то есть если на 25% увеличатся доходы по тарифной сетке, так же вырастет и общая зарплата».

Впрочем, если считать реальную зарплату со всеми надбавками, то и сравнивать ее надо с реальным прожиточным минимумом, а он в столице много выше, чем 6360 руб. Ведь только за квартиру большинству горожан платить приходится не меньше 2 тыс., да и на проезд уходит не меньше 1 тыс. руб. – это уже половина официального минимума. Но проблема не только в этом: государственный сектор все дальше отстает по уровню доходов от частного. Скажем, если профессор вуза или хирург со стажем решит податься в водители, он будет зарабатывать намного больше – не меньше 20 тыс. руб., а такие зарплаты в здравоохранении и образовании надо еще поискать.

«При нашей системе формирования бюджетных зарплат доходы госслужащих всегда будут ниже, чем в частном секторе, – сообщил «НИ» директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики Владимир Гипельсон. – Во всем цивилизованном мире зарплата в государственном секторе определяется в привязке к частному, а у нас их размер зависит лишь от внутренних бюрократических процедур. В итоге лучшие кадры продолжают утекать в бизнес. Давление частного сектора все же заставляет государство повышать зарплаты там, где конкуренция велика. Скажем, учителя английского языка, которые легко могут заняться частными уроками, получают в среднем выше преподавателей математики или географии. Получается, что в тех профессиях, где конкуренция со стороны частного сектора невелика, оказываются не только наименьшие зарплаты, но и наименее квалифицированные работники, у которых нет никакой мотивации повышать уровень своего профессионализма. Зачем это делать, если нет ни карьерных перспектив, ни страха быть уволенным? Все равно за такие копейки больше никто работать не пойдет».