Преступление без наказания

Обсудить эффективность российских уголовно-правовых средств в деле противостояния криминальному переделу собственности собрались председатель комитета по правовым и судебным спорам СФ Станислав Вавилов, заместитель генпрокурора РФ Владимир Колесников, зампред Высшего арбитражного суда РФ Эдуард Ренов, члены СФ, адвокаты и начальники юридических управлений крупных российских холдингов. Впрочем, делегированные крупным бизнесом представители по большей части молчали.

По данным сенатора Станислава Вавилова, случаев неправомерных действий при банкротстве в 1998 году было зарегистрировано 71, в 2000-м – уже 249, а в 2002-м их число перевалило за 370. При этом процент осужденных лиц был минимальным. Все это, по мнению г-на Вавилова, происходит потому, что УК РФ в статьях о банкротстве не работает.

«Действительно, уголовных дел по этим статьям возбуждается в 10–15 раз больше, чем привлекается к уголовной ответственности, – подтвердил советник бывшего руководителя Федеральной службы по финансовому оздоровлению (ФСФО) Павел Яни. – Основной смысл большинства возбужденных уголовных дел – это воздействие на менеджмент предприятия, на внешних управляющих, способ арестовать имущество». По его мнению, происходит это потому, что действующие нормы УК слишком мягки, тогда как в кодексе есть статьи, предусматривающие более строгую ответственность.

«Банкротство как способ криминального передела собственности является реальным явлением, – согласился заместитель генерального прокурора Владимир Колесников. – Используется и судебная власть, и административный ресурс, коррупция…» По мнению заместителя председателя арбитражного суда РФ Эдуарда Ренова, институт банкротства должен развиваться, но не как инструмент передела собственности.

Основное предложение по совершенствованию законодательства касалось ужесточения уголовного наказания, а именно отмены действия сразу трех статей УК: «неправомерные действия при банкротстве», «преднамеренное банкротство» и «фиктивное банкротство». Арбитражный управляющий, незаконно выводящий активы, должен быть осужден по статье «растрата». В свою очередь уменьшение имущества предприятия (преднамеренное банкротство) может квалифицироваться и как хищение, и как растрата. «Мы иногда плодим составы, – прокомментировал предложение Эдуард Ренов. – В принципе все три статьи УК, касающиеся банкротств, носят один состав преступления – мошенничество». Поэтому «банкротские» статьи предлагается заменить на более жесткие, предусматривающие лишение свободы на срок до восьми лет.

В итоге было решено уже в ближайшее время пакет предложений и рекомендаций вынести на заседание профильных комитетов Совета Федерации. Разработкой и внесением изменений в действующее законодательство займется и Министерство экономического развития и торговли. Замглавы МЭРТ Андрей Шаронов заявил вчера: «Тенденция развивается таким образом, что в ближайшее время мы прогнозируем рост корпоративных поглощений. Поэтому наша задача – ограничить число недружественных поглощений». Чиновник подтвердил, что в настоящее время готовится соответствующее предложение по внесению изменений в законодательство о банкротстве и Уголовный кодекс.

Стоит отметить, что основные «банкротные войны» пришлись на 1998–2002 годы. К моменту действия нового закона о банкротстве большинство финансово-промышленных групп (ФПГ) уже пополнили активы, не гнушаясь практикой недружественных поглощений. Так что, можно предположить, что новые поправки в УК ударят прежде всего по среднему бизнесу.

ИЗ ОТЧЕТА МЭРТ ПО ДЕЛАМ О БАНКРОТСТВЕ ЗА 2003 ГОД

Практика показывает, что в действительности внешнее управление почти не приводит к восстановлению платежеспособности должника: на начало 2003 года незавершенных процедур насчитывалось 1534, еще 547 было введено в течение года (всего 2081 дело). При этом лишь в 28 случаях дела были прекращены в связи с удовлетворением требований кредиторов (1,3%), еще в 53 случаях (2,5%) было утверждено мировое соглашение. Для реабилитационной процедуры – результат почти нулевой. При этом в конкурс перешло 971 дело, то есть в 46,7% случаев внешнее управление заканчивается банкротством управляемого предприятия.