Интервент решил осмотреться

Виктор Зубков напомнил то, что уже давно известно: «В развитых странах нормой обеспеченности зерном считается 1 тонна в расчете на 1 человека. Мы этого уровня пока не имеем, у нас около 700 кг». При численности населения 140 млн. человек Россия должна производить столько же тонн зерна, чтобы обеспечить хлебобулочными изделиями население, загрузить перерабатывающую промышленность и развивать животноводство. А несколько ранее тот же г-н Зубков заявлял, что РФ может стабильно экспортировать до 30 млн. тонн зерна в год.

Чтобы достичь нужных высот, вице премьер требует увеличения посевных площадей, расширения ассортимента возделываемых культур и обеспечения спроса на них. Эту же идею поддерживает Минсельхоз, недавно анонсировавший целевую программу по развитию инфраструктуры зернового рынка. По словам министра Елены Скрынник, в программе-2010 на поддержку растениеводства будет выделено 28 млрд. руб. федеральных средств. Напомним, что 54 млрд. уже потрачено с 2005 года (с момента начала зерновых госинтервенций) на покупку и содержание зерна в госфонде.

Об эффективности таких мер и расходов можно судить по сигналам SOS, поступающим из регионов. Курганские аграрии не могут сбыть свои зерновые. Цены на торгах Московской международной валютной биржи опустились до 3 тыс. руб. за тонну, что намного ниже себестоимости. Аграрии Зауралья через своих депутатов обратились с письмом к г-же Скрынник, они пишут: «При производственной себестоимости 3,6– 3,7 тыс. руб. за тонну и затратах по реализации (транспортные расходы, услуги по приемке и хранению зерна на элеваторах) себестоимость зерна достигает 4 тыс. При этом многие элеваторы переполнены прошлогодним интервенционным зерном». Сельхозпроизводители оказались в минусе: подходят сроки платить по кредитам, а сбыть зерно по приемлемой цене невозможно. В обращении министра просят «рассмотреть возможность внести изменения в правила торгов по зерновой интервенции: при снижении цены во время торгов ниже 4,2 тыс. руб. за тонну – торги останавливать». Такую практику, кстати, ведут многие мировые биржи…

Ситуация в других регионах – Новосибирской, Омской областях, Красноярском крае, где также собрали большие урожаи зерновых, была схожей. Аграрии очень надеялись на госзакупки, которые, к слову, в этом году начались с большим опозданием. Но первые интервенции в начале ноября поразили всех, кто был хотя бы немного «в теме»: государство давало, как и частные трейдеры, около 3150 руб. за тонну. Пошли депеши в Минсельхоз. И тут министр заявила, что при плане в 4 млн. тонн в текущем году Алтайский край произвел 6 млн. тонн зерна, поэтому цена с 6 тыс. руб. за тонну пшеницы третьего класса упала до 3,3 тыс. И напомнила, что зерно нужно производить «исходя из внутренних потребностей и экспорта». Эта история подтвердила старое советское правило: маленький урожай – горе, большой – беда.

Дополнительные штрихи к картине, на которой наш рынок сам себя регулирует, дал «НИ» эксперт Института конъюнктуры аграрного рынка Олег Суханов. По его данным, только за два последних года в интервенционном зерновом фонде накопилось 9,77 млн. тонн зерна, которое некуда девать. «При потреблении в 75 млн. тонн в год у нас образовалось 13% излишков», – сообщил специалист. К тому же при проверке, которую провела Объединенная зерновая компания (управляющий зерновым госфондом) выяснилось: 31%, или около 2,5 млн. тонн на 11,5 млрд. руб. в закупочных ценах, хранится не в элеваторах, а в режиме «напольного хранения». А попросту говоря, гниет. При этом выясняется, что и «напольное хранение» оплачивается из бюджета по ставкам элеватора – порядка 1 тыс. руб. за 1 тонну в год.

В связи с этим напрашивается вопрос: так стоит ли наращивать объемы производства зерна, как призывает вице-премьер Зубков, если сбывать его некуда и некому? Первый зампред комитета Госдумы по аграрным вопросам Николай Харитонов заявил «НИ»: «Зубков Америку не открыл, когда озвучил общепринятую норму. «Америка» в том, что эта тонна зерна должна пройти через желудок кровы, овцы или птицы. И все это «…водство» нужно развивать параллельно с увеличением посевных площадей, иначе ситуация будет только усугубляться. И правительству сейчас нужно ломать голову не над строительством портовых мощностей – нам пока еще рано экспортировать. Нужно думать о наращивании дойного стада и развитии племенного скотоводства. А также – о доступности кредитов для сельхозпроизводителя. Брать, например, зерно в качестве залога».

Олег Суханов убежден: дело не в количественных показателях, а в качестве. «Экспортировать нужно отборное зерно, – пояснил он. – Мы же таковым сейчас не располагаем. У нас на элеваторах лежит зерно, отчасти зараженное клопом «черепашкой». Такое не пригодно даже на корм. Да, потери от недоэкспорта составляют около 1,5 млрд. руб. в год. Но, прежде чем говорить об экспорте, нужно заняться качеством продукта и инфраструктурой».

В программах это все есть, но они «долгоиграющие», а зерно девать некуда сейчас. Здесь государство неверно расставляет акценты, считает г-н Суханов: «Будет хорошее производство – будет и потребление – в мясе, в молоке», – убежден эксперт. А увеличение посевного клина с 16,7 до 17,6 млн. га в этом году, по его мнению, сопоставимо с постановкой телеги впереди лошади: темпы роста внутреннего потребления и экспорта пока этот шаг не оправдывают.