Posted 30 ноября 2009,, 21:00

Published 30 ноября 2009,, 21:00

Modified 8 марта, 07:20

Updated 8 марта, 07:20

Нашли крайнего

Нашли крайнего

30 ноября 2009, 21:00
Отдача от вложений в российскую науку значительно ниже, чем в других развитых странах, заявил вчера руководитель президентской администрации Сергей Нарышкин, говоря о необходимости перевода отечественной экономики на инновационный путь развития. Власти обеспокоены тем, что лишь небольшая часть открытий и изобретений ид

Показателем неэффективности научных вложений, по словам г-на Нарышкина, является, например, тот факт, что наша страна вкладывает значительно больше бюджетных средств в науку, чем государства с сопоставимым уровнем ВВП. «Число научных сотрудников у нас сравнимо с самыми развитыми государствами, но в результате – ничтожно малое количество зарегистрированных патентов, – посетовал руководитель администрации. – Лишь 5% из них приобретаются для коммерческого использования. Скромные успехи в этой сфере демонстрирует и бизнес. В результате доля России на мировом рынке наукоемкой продукции сокращается и составляет около 1%, в то время как доля США – 36%, Японии – 30%, Германии – 17%».

Директор Института экономики РАН Руслан Гринберг не согласен с тем, что наша наука много берет и мало отдает. «Вся Российская академия наук имеет такой же бюджет, как один американский университет, – рассказал он «НИ». – По отношению к ВВП у нас затраты на науку раза в 3–4 раза меньше, чем в других цивилизованных странах. А сравнивать нас, например, с Бразилией, у которой такой же объем ВВП, а науки вообще нет – просто некорректно. Там никогда научной деятельности и не было, а Россия относится к числу государств, которые имеют комплексную науку. И эти страны можно сосчитать по пальцам одной руки».

По словам ученого, отечественная наука достаточно эффективна с точки зрения создания научных продуктов, а внедрение собственных изобретений в массовое производство ее и не должно касаться. «Страна, и в частности правительство, не заботится о том, чтобы научные достижения коммерциализировались в серийное производство, – подчеркнул эксперт. – Это проблема государственной деятельности. У нас нет спроса на внедрение научных открытий, потому что мы имеем примитивную экономику, топливно-сырьевую. Там и так большие доходы без всякой науки».

Ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев также считает, что причина такого отставания кроется не в науке, а в экономике страны. «Фундаментальная наука, в общем, не обязана приносить моментальную отдачу, но у нас действительно не работает механизм коммерциализации научных результатов. И это проблема не фундаментальной науки, а бизнес-климата, – пояснил он «НИ». – У нас не хватает конкуренции, не хватает защиты интеллектуальных прав собственности. Российская экономика по-прежнему монополизирована, и поскольку российские компании знают, что даже в отсутствие внедрения новых технологий государство защитит их от конкуренции, у них нет спроса на инновации. Пример тому – «АвтоВАЗ», который на протяжении двух десятилетий в трудную минуту всегда мог рассчитывать на поддержку государства».

Тем не менее, по мнению г-на Гуриева, некоторые претензии к отечественной науке предъявить можно. «Если посчитать расходы на науку и, скажем, статьи в международных изданиях, то окажется, что наши ученые на самом деле неэффективны с точки зрения не только количества статей на одного сотрудника, но и количества цитирований на один вложенный рубль, – отметил эксперт. – Это связано с неэффективной структурой организации науки, которая по-прежнему устроена так, как будто мы живем в плановой экономике».

Руслан Гринберг убежден: в тех условия, в которых находится российская наука, она и так делает все, что может. «Наука сильно постарела, многие уехали, но здесь еще остались люди, которые продолжают самоотверженно работать, – пояснил он. – На самом деле русский интеллектуальный потенциал – это единственное, что еще держит нас на плаву. И это проблема не науки, а власти, что выдающиеся ученые уезжают туда, где можно спокойно проявить свои таланты».

Надо отметить, что руководитель кремлевской администрации не первый, кто сетует на малый эффект от научных инвестиций. В канун кризиса, обсуждая эту статью бюджетных расходов, премьер Владимир Путин настоятельно потребовал увеличить отдачу от вложений в науку, особенно с учетом того, что власти обещали вложить в эту сферу больше обычного. Обещали, но не сделали. Возможно, именно неверие государства в способность ученых приносить прибыль сыграло главную роль в том, что при антикризисной корректировке бюджета на 2009 год наука оказалась одной из немногих статей, расходы на которую были серьезно сокращены. Почти на 20%, по сравнению с первоначальным планом. В результате в этом году на фундаментальную науку будет выделено 76 млрд. руб., а общие расходы на прикладные научные исследования в рамках ФЦП составят 92 млрд. «Я думаю, сократили из-за неадекватного понимания роли науки в современном мире, – считает Руслан Гринберг. – Надо нашим руководителям почитать речь Обамы перед американской академией наук, где он сказал, что только наука в состоянии вывести страну на столбовую дорогу прогресса. И как бы нам ни было плохо, я на стороне тех, кто говорит, что науку надо мощно финансировать, потому что теперешние затраты окупятся с лихвой в ближайшие годы».

"