Народный артист СССР Зураб Соткилава

– Зураб Лаврентьевич, каковы ваши впечатления от открытия Большого театра?

– Что об этой чуши можно говорить! У меня было ощущение, что я нахожусь в Пхеньяне у Ким Ир Сена. Только два балетных номера были достойные: Захарова и Александрова. Остальное все было очень посредственное. Вся постановка – надуманная. Какое-то начало прошлого века. Все это мы помним по советским временам. Какая-то Северная Корея! Зачем было на этом строить все открытие? И на это ушло столько времени и средств!

– Вы имеете в виду торжественное открытие или ремонт?

– Это я о концерте говорю. К тому же голоса певцов абсолютно не звучали. Не понимаю, зачем надо было приглашать каких-то чужих певцов, когда в Большом театре есть свои замечательные голоса, которые бы выступили гораздо лучше.

– Может быть, это связано с проблемами акустики после ремонта?

– Я не знаю, трудно было понять. Потому что эти голоса не звучали и раньше, а не только в этот раз. Вообще-то раньше в Большом театре была хорошая акустика. Много было блестящих голосов. Но после ремонта я в театр не заходил. Меня не приглашали. А на официальное открытие пришел только потому, что пригласили из администрации президента.

– Что вы можете сказать о претензиях, которые Николай Цискаридзе высказал о реставрации здания театра – что лепнину заменили на пластмассу, и позолоченные бронзовые ручки на крашенный металл?

– Вы знаете, мне не так важно, где какая лепнина и где золото с бронзой. Даже балет меня не так волнует, потому что я знаю, что балет в любом случае в Большом театре на достаточно высоком уровне. Для меня главное, что будет на оперной сцене: какие голоса будут звучать. В труппе театра есть хорошие голоса, но, к сожалению, им не дают дорогу те, кто дорвался до власти в театре. Некоторых из этих деятелей я в свое время выгнал из консерватории за непрофессионализм, а теперь они там всем командуют. И идет такая дурацкая волна: ты – наш, тебе дадут петь, а если ты – не наш, тебе петь не дадут. Не думайте, что во мне говорит какая-то ревность. Это объективно. Я знаю, что Образцовой открытие тоже не понравилось. И Вишневской, и Нестеренко. Потому что все это было довольно серенько. Притом что огромные деньги потрачены, огромные! Единственное, что мне понравилось, – компьютерное оформление, благодаря которому можно делать декорации. А в остальном – скукота и серость. Недавно в одном интервью я сказал, что Большой театр – на дне. И на открытии я в этом еще раз убедился.