Актер Евгений Ткачук

– В одном из своих немногочисленных телеинтервью вы сказали: «У меня никогда нет ощущения, что меня публика хорошо встречает и любит. Я всегда с ней в каком-то конфликте, у нас с ней война!» Изменились ли ваши ощущения на сегодняшний день? Как вы воспринимаете зрителей теперь?

– Война продолжается!

– У меня такое чувство, что вы постоянно куда-то прячетесь от мира, от людей... Всегда в дороге, всегда на ходу, всегда заняты... А как вы себя чувствуете, когда нечего делать?

– Хорошо! Неделю отдыхал в Египте, там у меня сгорел ноутбук. Как я был счастлив! Каким я себя чувствовал свободным человеком! Плохо только, когда безделье затягивается. Самое тяжелое для актера – чувствовать себя невостребованным...

– Однако невостребованность может стать результатом чрезмерной скромности... После Мишки Япончика вы сменили номер мобильного, исчезли из Интернета... Это что – страх популярности?

– Это страх, что снесет крышу. Я знаю цену актерскому труду и не хочу сломаться, подцепив заразу под названием «звездная болезнь». Ведь «медные трубы» – самое тяжелое испытание.

– Актер – профессия, которая требует больших душевных затрат. Постоянно отдавая и не пополняя душевные запасы, можно эмоционально «выгореть». Откуда вы берете силы?

– Меня вдохновляют мои персонажи. Если мне неинтересна роль, я могу легко от нее отказаться. Но если зацепило... Скажем, когда мы снимали «Зимний путь», где я играл маргинала Леху... Я совсем не помню тот месяц съемок. Я жил совсем другой, чужой жизнью, плохо реагировал на реальный окружающий меня мир и по жизни двигался, как сомнамбула. Становился я самим собой только на съемочной площадке. После особо сильных сцен, когда я буквально выворачивался наизнанку, мне было и морально, и физически плохо. Но эта роль стоила того! Надеюсь, этот фильм займет свою достойную нишу в артхаусном кино... А потом я как-то успокоился, постепенно мой герой стал отпускать меня... Мои герои часто – это я сам, только в сложных предлагаемых обстоятельствах. Но тут интересно, что сам себя я не очень интересую, а вот их – люблю. Как-то так вышло, что об их жизни и их проблемах я больше думаю, чем о себе, и, когда нет работы над очередной ролью, начинаю мучиться: а я-то что? где я-то? и чего хочу?!

– Полстраны, а также ближнее и дальнее зарубежье покорены вашим Мишкой Япончиком. А как вы относитесь к этому персонажу, он как-то повлиял на вас или «отпустил» сразу после съемок?

– Мне был очень симпатичен мой герой. Хотя и «достался» случайно. Я пробовался на роль Майорчика, а главного героя никак найти не могли. Но то ли мой восточный разрез глаз режиссеру чего-то навеял, то ли судьба сочла нужным меня пошевелить... В общем, так вот все незапланированно получилось. Как всегда. А Майорчика сыграл мой сокурсник Алексей Филимонов. Я ведь искренне не считаю своего героя бандитом. Тот, реальный Япончик покруче был. Погрубее. Для сценария были использованы некоторые тексты из «Одесских рассказов» Бабеля. Даже литературный персонаж Беня Крик – прототип Японца – был отнюдь не таким аристократом, как мой Михаил Винницкий. «Мяса» в нем, что ли, больше было...

– И духовности меньше...

– Только ангела не надо строить из Миши Японца. Накрутил он в своей жизни – будь здоров! Только кровожадным не был, широкую душу имел, всю нищую Одессу подкармливал. За то и обожали его, искренне королем считали. С любой, самой личной бедой за советом и помощью шли. Знаешь, я вообще о себе ничего не читаю, но тут просто подсунули украинскую газету. Там написано, что Миша Японец – это было «полное перевоплощение». То есть не Женя Ткачук в роли Миши Винницкого, а сам Японец собственной персоной... Но это не совсем так, конечно... Хотя я и похулиганить люблю, как Мишка. И характер у меня отходчивый и мягкий, как у него. Правда, сорваться тоже могу, вспылить, взорваться... В общем, с Мишей Японцем было у меня полное взаимопонимание. И не выворачивал я себя наизнанку. Такой же мальчишка, как я, ровесник. Только в такое странное время попал – не повезло... Но зато погулял на славу. У меня есть потяжелее персонаж из преступного мира...

– Шустрый из фильма «Чужая»? Тяжелый фильм. Страшно подумать, что такое может вернуться...

– Да, вот того моего героя даже большая и светлая любовь не спасла. Все – ложь, все – обреченность. И никакой романтики.

– Вас нередко заносит в неформатные проекты, артхаусное кино, вроде «Зимнего пути»... Бесплатная работа...

– Но зато получаю моральное удовлетворение.

– Ни для кого не секрет, что в творческой среде зависть, интриги, ненависть – совершенно естественное явление. В глаза недруги часто высказывают свое недовольство?

– Бывает, конечно, всякое, но в театрально-киношном мире предпочитают пакостить из-за угла. Хотя я еще относительно молод. Редко с этим сталкивался и предпочитаю верить во всякие романтические сказки по поводу актерского братства, корпоративной солидарности и прочих сантиментов.