Режиссер Михаил Местецкий

– Михаил, как долго вы вынашивали идею «Тряпичного союза»? Почему и как случилось такое кино?

– Замысел картины созрел давно, я с ним ходил больше десятка лет. Думал сначала рассказ написать. Или даже роман. А вышло кино. Дело в том, что эта история основана на автобиографических сюжетах, на встречах с разными маргинальными персонажами конца 1990-х, прежде всего с откровенно дикими художниками-акционистами. И сразу решил, что буду делать кино о моем тинейджерстве, о том, как я пережил переход из подросткового состояния во взрослое. И как бы это высокопарно ни прозвучало, я сделал авторское кино, очень личное и честное. Если говорить о хронологии – было так: режиссер Сергей Лобан порекомендовал меня продюсеру Роману Борисевичу. Тот прочитал мои сценарии, посмотрел короткометражки «Незначительные подробности случайного эпизода» (фильм 2011 года, в главной роли, кстати, снимался столь известный сейчас Кирилл Кяро) и «Ноги – атавизм», и еще музыку послушал. И все решилось.

– Что за музыка? Вы имеете в виду руководимую вами группу с литературным названием «Шклов-ский»?

– Ее самую. А потом наша музыка вошла в фильм, ее там много звучит наряду с другими композициями. В общем, продюсер в нас поверил. В нас, дебютантов: режиссера, оператора и молодых, на тот момент неизвестных актеров. Это теперь, после фильма «Горько», Сашу Паля знают все. Он уже абсолютная звезда. Но в «Тряпичном союзе» Паль сыграл роль, не похожую на другие. Все ребята, когда я их собрал, уже примерили на себя актерскую профессию. Кто-то был выпускником, как Паша Чинарев, Иван Янковский учился в РАТИ-ГИТИС в мастерской Сергея Женовача. Все очень заняты, всех было сложно вытащить на съемки. За Василия Буткевича мы буквально сражались, и, слава Богу, ему был дан зеленый свет. И потом, как я понял, все мастера остались довольны тем, что отпустили своих студентов. Ваня Янковский сейчас снимается в главной роли у Павла Лунгина в картине «Дама Пик», Василий Буткевич – в «Хорошем мальчике» Оксаны Карас.

– И все-таки не только продюсер рисковал, но и вы. Завалить хороший сценарий – дело нехитрое. Почему бы не отдать его в руки известному режиссеру? А вам, уж простите, не рановато ли снимать кино про самого себя?

– «Тряпичный союз» – мой четвертый полнометражный сценарий! После этих работ, посвященных разным людям, я получил право погрузиться в себя! «Легенда № 17» была написана мною, но ведь не снята. Раз ты придумываешь свою историю, почему бы ее самому ни снять?

– Кстати, по поводу «Легенды № 17». Там ведь дело не сразу складывалось. Вы подхватили сценарий, начатый кем-то другим…

– Ничего удивительного, типичный случай для кино. Сценарий написали уважаемые профессионалы, но он не пошел, так как строился на безэмоциональном пересказе фактов, а продюсер Леонид Верещагин задумал совсем другое кино. В жизни Харламова происходило бесконечное множество событий, нам пришлось отбросить кучу тем, оставив, на наш взгляд, краеугольные, и на них выстроить сюжет. Можно было, конечно, просто взять факты и перенести их в кино – но получился бы другой фильм.

– Насколько понимаю, хоккей вообще не ваша тема. Как же вы решились?

– Вы правы, я никогда не увлекался спортом, в школе был освобожден от уроков физкультуры, и, если спорт бежал за мною, я от него удирал. Спортсменов лично не знал. «Легенда № 17» застала меня врасплох. Тогда мы с моим соавтором Николаем Куликовым решили обратить наш фильм к подросткам. Точнее – к мальчикам лет десяти-двенадцати. То есть сами как бы представили себя на месте этих мальчиков – тех, кого надо увлечь спортом, показав им жизнь настоящих мужчин. Наши ожидания по поводу фильма были занижены. Мы были ошарашены его успехом…

– И после сотрудничества со знаменитым режиссером «Легенды» Николаем Лебедевым не боязно было занимать режиссерское кресло?

– Встреча с Лебедевым стала неким виражом, я всегда хотел снимать сам и, собственно, начинал с этого. А «Тряпичный союз» я бы никому не отдал: это кино придумано мной, я ради него специально пошел учиться на высшие режиссерские курсы. И то, что через 15 лет я представляю фильм, – огромное событие в моей биографии! Не знаю, как сложится судьба картины, прозвучит ли она достойно в российском кинематографе, но как факт в моей биографии – это очень серьезная веха, я даже не знаю, что буду делать дальше.

– «Тряпичный союз» – это обращение к современному поколению или все-таки ностальгирующая история?

– Это не ностальгирующая история, это попытка поговорить на важные для меня, фундаментальные темы. Можно ли жить не в ногу с социумом? Асоциально? Маргинально? Как индивидуалист через преодоление приходит к коллективной игре? Меня волнуют вопросы компромисса и свободы, сегодня доминирующие в европейском сознании. Правда, меня же критиковали: о другом сегодня надо думать, о борьбе с подавлением личности, а ты – о какой-то игре, о «Тряпичном союзе»... Но я всего лишь попытался описать запас творческого огня, разбуженного бунтарством. Это фильм о придурках, неспособных решать самые обыкновенные бытовые проблемы, и в тоже время они – Робин Гуды и талантливые художники. Ох, не хочу ничего объяснять. Да, я обращаюсь к современному поколению. Да, хочу, чтобы люди, близкие мне по духу, посмотрели этот фильм. Близких, надеюсь, сотни, тысячи. И им станет хорошо. И весело. И чуть-чуть грустно. И снова весело.

СПРАВКА «НИ»