Posted 29 ноября 2006,, 21:00

Published 29 ноября 2006,, 21:00

Modified 8 марта, 08:57

Updated 8 марта, 08:57

Рыцарь со страхом и упреком

Рыцарь со страхом и упреком

29 ноября 2006, 21:00
К 180-летию коронации императора Николая I в Государственном Историческом музее открыли выставку со странным названием «Самодержавный Дон Кихот». Именно таким «рыцарем без страха и упрека» должен предстать государь Николай Павлович, который в начале своего царствования подавил декабристское восстание, отправив на висел

Выражение «Дон Кихот самодержавия» придумала для Николая Первого Анна Тютчева, дочка знаменитого поэта, которая пыталась описать идеалистический настрой императора и трагические обстоятельства его царствования. Между тем понятие донкихотства со временем меняется, и вряд ли Анна Федоровна вкладывала в него тот смысл, который мы вкладываем сегодня.

У Дон Кихота имеются, как минимум, два измерения. С одной стороны, быть Дон Кихотом – это комически не соответствовать времени и месту (глупо в промышленный век мечтать о «прекрасных принцессах» и сражениях с драконами). С другой – это трагические попытки отстоять утраченные добродетели чести и достоинства. В любом случае сервантесовский Дон Кихот трагикомичен – в самом униженном состоянии он отстаивает высокие идеалы.

Кажется, самодержцу донкихотство категорически не подходит – он по рождению вознесен выше всех. Так что бороться в его случае, приходится не с «чернью» и драконами в обличье аристократов, а только с самим собой. Однако, заявив в заголовке имя благородного идальго, а не более привычное для советской историографии «Николай-палочник», кураторы выставки захотели привнести свою интригу и зацепить зрителя «за живое».

Николай I и впрямь был фигурой крайне неоднозначной и в некотором смысле трагической. Просветительские настроения его бабки Екатерины II сочетались в нем с гатчиновской муштрой отца Павла Петровича. С той поры любимыми костюмами стали военные мундиры. Его душу раздирали порыв скромно служить благу Отечества и честолюбивое желание быть выше брата Александра I, с триумфом прогнавшего по Европе французскую армию. Ему досталась незавидная доля: быть младшим братом «царя-победителя» Александра и обожаемого в народе наследника Константина. После отречения Константина Николаю пришлось пережить месяц дипломатических мытарств. Его недолюбливали те, кому он очень хотел нравиться – офицеры и элитная гвардия. В итоге для него не было более страшного удара в канун военной присяги полков, чем сообщения о тайных обществах и о назревании гвардейского бунта.

Коронационный мундир Николая Павловича – один из главных экспонатов выставки.
Фото: ИТАР-ТАСС. ГРИГОРИЙ СЫСОЕВ

Устроители экспозиции в Историческом музее постарались если и не обелить образ императора, подавившего декабристское восстание и заморозившего назревшие реформы (в этом деле Николаю помог старый добрый тезис, что «у России – свой путь»), то придать ему более человеческие, лиричные обертоны. Здесь показаны рисунки наследника (особенно ему удавались лошади), семейные реликвии (у него был счастливый брак с Шарлоттой-Фредерикой-Луизой-Вильгельминой Прусской), наконец, полные сожаления записки о вынужденном подавлении бунта 14 декабря и искренние попытки объясниться по этому поводу. Одним из самых ярких экспонатов стал коронационный альбом, который можно полистать на интерактивном мониторе. Центральные витрины занимают, с одной стороны, подлинный николаевский военный мундир с золотыми эполетами, в котором он был на коронации. С другой – ларец, где хранилась конституция королевства Польского, которая после подавления польского восстания 1830 года и упразднения была переправлена в Москву. Не слишком донкихотские реликвии.

"