«Зачем нужны манжеты на пиджаках?»

Приезд американца Карима Рашида в российскую столицу сопровождал невероятный шум, будто встречали поп-звезду. Его вернисаж в галерее Гари Татинцяна посетили как минимум две тысячи зрителей, и потом столько же отправились в ночной клуб, чтобы танцевать под его же дизайнерскую музыку. При этом сами объекты на выставке особого внимания не вызывали: это ничем не выдающиеся скульптуры из пластика, которые напоминают трехмерные узоры, крутящиеся на заставках компьютеров, или масштабные фотокартины с такими же абстрактными фигурами и цифровыми людьми, занимающимися электронной Камасутрой. Однако куда как больший эффект имели заявления американца (то, как подает себя Рашид, отдаленно напоминает манеру Андрея Бартенева – все от нижнего белья до часов и очков у него дизайнерское и эксклюзивное).

Главный тезис Карима Рашида – мы живем в век высоких технологий и виртуальной реальности, но до сих пор еще пребываем в допотопном состоянии человека XIX века. Особенно это касается интерьера, одежды и изобразительного искусства: «Мы давно пользуемся мобильниками, и 75% человеческого тела можно заменить искусственными имплантатами. Почему же мы так примитивны в понимании искусства? Современные холсты – это экраны компьютеров, а кисти – компьютерные мыши». То же самое относится и к одежде: «Кому нужны манжеты или пуговицы на рукавах пиджаков? Почему при обороте в 200 миллиардов долларов ежегодно индустрия моды так и не дала никаких свежих идей?» Теперь, по мысли дизайнера, настало время действовать: не украшать промышленные изделия (как это было в 1980-е), а самим вмешиваться в изобретение новых форм и технологий.

Правда, преодоление старых форм идет с большим трудом. Карим Рашид признался «Новым Известиям», что только один раз он получил заказ от Москвы: ему предложили сделать дизайн суши-бара. Но когда он представил проект в кислотных тонах, клиенты сочли его слишком радикальным и отказались. С тех пор Москва в списке Рашида значится в разделе консерваторов. Если судить по стилю американца, в будущем нас ожидают яркие цвета – прежде всего белый и розовый. Предметы будут производиться из легких и прочных искусственных материалов, но повторять они будут скрытые формы природы – молекулы, строение ДНК, амеб и клеток растений. Никаких острых углов, никакой персонализации (ведь будущее общество – общество тотальной демократии; перед виртуальностью все равны), никакой двусмысленности (в информационном потоке человеку нужны быстрые и точные сигналы). Короче говоря, на новом виртуальном уровне мы вступаем в новый первобытный век: знаки важнее сложных изображений, простота важнее сложности, а человек превращается в набор простейших функций. Карим Рашид искренне хочет вживлять в разные части тела чипы: особенно в голову – ты мыслишь на русском, а с помощью компьютерного чипа английские слова сами будут вылетать изо рта.

Все это может показаться неосуществимой утопией, которой грезили еще русские авангардисты в начале 1920-х, если бы не было так близко к реальности. Например, в скором времени в галерее ArtPlay откроется выставка японского дизайнера Ора-Ито. Он прославился тем, что безо всякого заказа создал новый дизайн вещей для знаменитых марок (например, для компании «Макинтош»). При этом сами фирмы были в неведении о творчестве дизайнера. Когда в сетевые магазины выстроились очереди за шикарными новинками, производители всерьез забеспокоились и хотели подать на японца в суд. Но тут неожиданно Лувр предложил сделать выставку Ито – а на произведения искусства грех обижаться. В итоге Ора-Ито стал преуспевающим художником и одним из моднейших дизайнеров с миллионными контрактами.