Posted 29 июня 2005,, 20:00
Published 29 июня 2005,, 20:00
Modified 8 марта, 09:31
Updated 8 марта, 09:31
Александр Титель
– Александр Борисович, почему же все-таки в театре уже второй раз за время реконструкции произошел пожар?
– Официальной версии пока еще нет. Гадать о причинах – дело бессмысленное и бесперспективное.
– Ходили слухи, что пожары связаны с переделом собственности в Москве, что театры, расположенные в центре, пытаются таким образом выжить из зданий, которые они занимают?
– Еще несколько лет назад я бы сказал, что такое вряд ли возможно. Сегодня жизнь преподносит нам много неожиданностей. Оказывается, можно делать то, что вчера было категорически нельзя. Страшно, если после очередного передела собственности чьи-то жадные глаза и загребущие руки обратятся в сторону такой государственной, муниципальной, общекультурной собственности, как театры. Пожары, происходящие у нас каждые два года, должны насторожить тех, кто должен заниматься и анализом происшествий подобного рода. Хотя я вполне допускаю, что причиной пожара стали очередное разгильдяйство, недосмотр или стечение обстоятельств.
– В следующем сезоне Большой театр и «Геликон-опера» закроются на реконструкцию. Оперные спектакли можно будет увидеть лишь на Новой сцене Большого театра, в Камерном музыкальном театре Бориса Покровского и в Новой Опере. То есть количество музыкальных спектаклей в Москве сократиться вдвое. Как вы поступите в этой ситуации?
– Это резкий удар по оперно-балетным театрам. Открытие нашего театра должно было как-то компенсировать реконструкцию Большого. Сейчас же нам придется вместо этого срочно придумывать какие-то новые гастроли: не может же труппа полгода простаивать.
– Разве у вас нет возможности играть спектакли на других сценах Москвы?
– Практически нет. Мы исчерпали эти возможности за предыдущие два года. Играли спектакли на Новой сцене Большого театра. Но теперь ГАБТу нужно показывать на Новой сцене весь свой репертуар, который раньше шел на двух площадках. Соглашаясь на целый ряд компромиссов, мы втиснули два-три небольших спектакля в Российский молодежный театр (РАМТ) – у него неплохая сцена, но очень маленькая оркестровая яма. Часть балетных постановок – на сцену Театра армии. Но это нас сегодня не спасает. К сожалению, в Москве не так много площадок, где можно играть полноценные оперные спектакли. И дело не только в размерах и техническом оснащении сцены. В них нет оркестровых ям, где должен сидеть тот состав оркестра, которого требует партитура. У нас намечаются гастроли по драматическим театрам. И гастроли в Петербурге – Мариинском театре, спасибо Валерию Гергиеву. Но Мариинку ведь тоже ждет реконструкция.
– Можно ли показывать ваши спектакли в зале Московской филармонии, где недавно произвели реконструкцию?
– Действительно, теперь в этом зале можно убрать партер и посадить оркестр, и тогда на сцене можно показывать спектакли. Филармония уже предлагает нам совместные театральные проекты. Но, несмотря на реконструкцию, этот зал не театральная сцена, а концертная площадка. На ней нельзя повесить декорации. Так что пришлось бы придумать новую версию уже существующего спектакля, приспособленную к условиям этого зала. Поэтому проще не переносить постановки, а сочинить в этом пространстве новый спектакль. У нас, кстати, есть кое-какие идеи на этот счет.
– Когда же все-таки театр будет сдан в эксплуатацию? Когда начнет играть спектакли на своей сцене?
– Мы пока не знаем точных сроков. Его должны были сдать в сентябре, и мы планировали в октябре начать полноценную работу–- ставить премьеры и возобновлять прежние спектакли. Но, к сожалению, все это откладывается до той поры, когда нам будут сданы сцена и зрительный зал. Сейчас мы оказались в очень сложной ситуации: огромный театр не так просто развернуть и сразу изменить все намеченные планы. Срываются контракты и договора с нашими зарубежными артистами и постановщиками, которые должны были ставить у нас спектакли и выступать. Срываются обязательства перед нашими солистами, которые работают на Западе по контракту...
– После недавней смерти Дмитрия Брянцева руководителем балета театра назначен Михаил Лавровский. Собирается ли он что-нибудь ставить сам? Останутся ли в репертуаре театра балеты Брянцева?
– Насколько я знаю, балеты Брянцева остаются в репертуаре. В следующем сезоне мы планируем какие-то спектакли сохранить, какие-то снять. Так делал и сам Дмитрий Александрович. Мы надеемся, что авторитет, опыт и высочайшая квалификация Лавровского помогут труппе в этот сложный период сохранить высокий профессиональный уровень и не снижать творческую планку. Плохо, если в театре, где есть оперная и балетная труппа, кто-то работает хуже. Должна быть атмосфера творческого соревнования, когда успех балета подстегивает оперных певцов, и наоборот. Мы заинтересованы в том, чтобы у нас был сильный балет. В течение долгих лет мы замечательно работали с Брянцевым. Несмотря на творческие споры, прекрасно понимали друг друга. Надеюсь, что работать с Михаилом Лавровским будет не менее интересно.
Справка «НИ»
Александр ТИТЕЛЬ родился в 1949 году в Ташкенте. В 1980 году окончил режиссерский факультет ГИТИСа по специальности режиссер музыкального театра. С 1980 по 1991 год работал в Свердловском академическом театре оперы и балета. Основные постановки: «Севильский цирюльник» Джоаккино Россини, «Борис Годунов» Модеста Мусоргского, «Пророк» Владимира Кобекина, «Сказки Гофмана» Жака Оффенбаха, «Катерина Измайлова» Дмитрия Шостаковича, «Обручение в монастыре» Сергея Прокофьева. С 1991 года – главный режиссер Музыкального театра им. К.С. Станиславского и Вл. И.Немировича-Данченко. Всего осуществил более 20 постановок в различных театрах, в том числе в Большом театре – «Ночь перед Рождеством» Николая Римского-Корсакова. Его работы были показаны на многих всероссийских и международных фестивалях (Минск, Москва, Кассель, Эдинбург). С 1992 года ведет Мастерскую в РАТИ на факультете музыкального театра. Заслуженный деятель искусств России, лауреат Государственной премии СССР (1987). Постановка оперы «Эрнани» была удостоена премии «Золотая маска-96».