Прогулки с Бродским

Умная невеста из сказки, дебютируя на кулинарном поприще, потребовала для свадебного пирога самые лучшие продукты: хорошо просеянную муку, свежие яйца, сахар, изюм, орехи, фрукты, мед. Все перемешав, она создала нечто неожиданное и понравившееся всем гостям и даже свекрови. Когда же подружки стали выпытывать ее секрет, где же она научилась готовить, – невеста призналась, что печь пироги раньше не пробовала, но разумно рассудила, что вкусные по отдельности продукты не испортят друг друга! Дебютируя в режиссуре, Андрей Смольянинов выбрал текст «Посвящается Ялте» Иосифа Бродского и соединил его с Сонатой № 1 для виолончели и фортепиано Альфреда Шнитке (соавтором идеи постановки в программке назван замечательный виолончелист Борис Андрианов). Трое музыкантов и трое актеров вступили в своеобразное «состязание». И действительно, в результате все сошлось и получилось: стильная, лаконичная и выверенная в деталях постановка стала удовольствием и для глаза, и для слуха.

Трио музыкантов – Борис Андрианов (виолончель), Катя Сканави (фортепиано), Андрей Гугнин (фортепиано) располагаются с левой стороны Другой сцены «Современника». С правой стороны расставлены разномастные кресла, на которых в луче света возникает то один, то другой подозреваемый, которых играют сам Андрей Смольянинов и две актрисы – Наталья Ушакова и Евгения Брик.

Автор одной из лучших статей об этой поэме Бродского Лев Лосев определил ее жанр как «антидетектив». Торжество логического анализа здесь решительно ставится под сомнение. А восстановление всех этапов преступления приводит расследующего к закономерному отрицанию мира причинно-следственных связей. Жизнь легко выскальзывает из сети умозаключений и доказательств и никак не хочет поверяться логикой. Все герои Бродского так или иначе в своих свидетельствах обличают иррациональность не столько случившегося преступления, но самого мира, в котором «само уже движенье губ существенней, чем правда и неправда: в движенье губ гораздо больше жизни, чем в том, что эти губы произносят»...

Музыка Шнитке, омывая каждый из рассказов-версий, как бы размыкает определенность, уводя ее в то, что важнее смысла и, может быть, даже важнее индивидуальности того, кто сейчас дает показания.

Трое исполнителей, используя довольно скупые средства, рисуют убедительные портреты друга-шахматиста, любимой женщины-актрисы, соперника с военной выправкой и четкой артикуляцией, наконец, мальчишки, захватившего на вечернюю прогулку отцовский револьвер… Фабула истории прочерчивается в спектакле со всеми точками над «i». Но вот разворачивание собственно философии поэта пока куда менее убедительно.

В финале Артур Смольянинов раскрывает роскошный задник с закатом, морем, силуэтом корабля… И на этом олеографическом фоне как-то теряются заключительные строки поэмы, квинтэссенция размышлений Бродского об ущербности человеческой логики и негодности простых средств в постижении непостижимого мира.