С Богом!

«Собравшиеся поздно ночью в Москве представители суфийских орденов Чечни приняли решение выдвинуть своего кандидата на выборах президента республики», – сообщили недавно информационные агентства. Эта новость показала: в политическую борьбу на Северном Кавказе вступают религиозные братства, традиционно пользующиеся поддержкой и влиянием среди населения.

Телезрители помнят: в довоенной Чечне сторонники генерала Дудаева на центральной площади Грозного без конца исполняют агрессивный культовый танец «зикр». Правда, последователи традиционного ислама воспринимали это как святотатство, а для федералов «боевые пляски чеченцев» стали объектом пропагандистских спекуляций и сарказма. Джохар Дудаев использовал этих стариков как таран для прихода к власти и первым вывел в открытую политику. Из горных и отдаленных селений, где еще сохранялись их мобилизационные возможности, проповедников призывали в Грозный, «окучивали», после чего на сельских сходах их устами выкликалась фамилия нужного кандидата.

Именно в тот период раскол между сторонниками Дудаева и оппозицией, между радикалами и умеренными коснулся религиозных общин. Последователи тариката (учение) Накшбандийя во все времена занимали важные посты в республиканской администрации и хозяйстве, получали лучшее образование, умели «вписаться» в светскую жизнь. Поэтому дудаевское правительство поддержали в основном кадырийцы – генерал обещал золотые горы обездоленным горцам. А главы накшбандийских вирдов (групп), отодвинутые от политической и экономической власти, выступили в поддержку антидудаевской оппозиции.

Старший научный сотрудник Института востоковедения Владимир Бобровников так объясняет внимание чеченских политиков к религиозным авторитетам и суфийским традициям: «Тактически это неплохой ход, к которому прибегали и более удачливые политики, чем Дудаев, а начало этому положил имам Шамиль. Хотя чаще всего влияние религиозных братств на политику сильно преувеличено. Влияние имамов на частную жизнь чеченцев велико, но что касается политики, тут уж не столько суфии манипулируют политиками, сколько политики – суфиями. Шейхи поддерживают политических деятелей, но не управляют ими. Скорее они осуществляют взаимовыгодное сотрудничество».

Нынешние консультации лидеров суфийских учений проходили в Москве. Имена их участников мало известны. Публичным человеком можно считать лишь Ахмеда Арсанова. Он лидер одной из крупнейших общин Чечни и Ингушетии, объединяющей последователей шейха Дени Арсанова. Ахмед Арсанов в 1991 году был представителем президента Ельцина в Чеченской Республике, а на выборах президента России в 2000 году – доверенным лицом Владимира Путина по Чечне.

В Москву на встречу приехали и представители наиболее крупных и влиятельных религиозных общин республики, последователей шейхов Ташо-Хаджи, Кунта-Хаджи, Бамат-Гирея и Али Митаева. Напугала их, заставила сняться с места и пойти на беспрецедентный шаг перспектива «палестинизации» чеченского кризиса, появление террористов-смертников – шахидов, абсолютно не свойственных и чуждых традиционному укладу жизни чеченцев. С властью суфийские лидеры всегда находили общий язык. Единственно, с чем они не могли справиться и ради чего могли бы объединиться, – борьба с ваххабизмом.

Представители традиционных братств единодушны в категорическом неприятии так называемого чистого ислама. Дело в том, что ваххабиты требуют «очистить религию» от местных традиций и обрядов, считая всех суфиев еретиками и вероотступниками. Почитание святых исламисты квалифицируют, как отказ от веры в единого Аллаха, как шаг к еретическому «многобожию». Представители чеченских общин еще в период правления Масхадова настойчиво требовали высылки из республики всех ваххабитских проповедников и даже готовы были выступить против них с оружием в руках.

Владимир Бобровников комментирует ситуацию так: «Сегодня на Северном Кавказе можно говорить не об официальном и неофициальном исламе, а о разных представителях мусульманской элиты, одни из которых сотрудничают с представителями официальной власти, а другие предпочитают иные силы. Религиозные конфликты между приверженцами суфизма и ваххабитами были, и довольно серьезные, но после начала второй чеченской кампании перевес оказался за суфиями, и ваххабизм ушел в подполье».

Объединение суфийских общин Чечни происходит явно с ведома федеральных властей. Московской администрации нужны любые союзники для борьбы с разрастающимся религиозным экстремизмом на Северном Кавказе. А фактическим инициатором этого процесса стал один из московских деловых людей чеченского происхождения, оказывающий негласную поддержку суфиям еще с начала 1990-х годов.

Нынешний глава администрации Чечни Ахмат-Хаджи Кадыров в свое время также активно использовал поддержку общин кунтахаджинцев. Но коррупция и попустительство произволу федералов заставили большинство последователей шейха Кунта-Хаджи искать альтернативного кандидата. Суфии практикуют аскетизм, так что, по их убеждению, новая администрация Чечни должна начать самую решительную борьбу с коррупцией, «делающую жизнь чеченцев невыносимой».

Кавказовед Михаил Рощин считает: «Групповое сознание на Кавказе все еще имеет важное значение, поэтому если духовные вожди скажут «надо», к ним, скорее всего, прислушаются. Несмотря на то, что роль традиционных лидеров в последние годы подверглась эрозии, а традиции плохо работают. Все зависит от того, насколько сильно будет звучать религиозная тема на выборах».

У альтернативных и официальных кандидатов должна быть одна линия поведения: доказать, что ты лучший мусульманин, чем твои соперники, считает Рощин. Если даже духовный фактор на выборах и не будет ключевым, свою роль он сыграет. Учение кадырийя, к которому относится и сам Кадыров, наиболее влиятелен. Так что действующий глава ЧР наверняка будет обращаться за поддержкой, поскольку все нынешнее духовное управление республики – его ученики.

И еще один позитивный момент для действующего главы – сегодня кадырийцы более не являются опорой сопротивления. У духовенства и власти сейчас один враг – ваххабиты, которым в ближайшее время будет объявлена непримиримая война. Тот, кто сумеет заручиться на этом пути поддержкой населения, тот и станет президентом Чечни.