Posted 28 апреля 2005,, 20:00
Published 28 апреля 2005,, 20:00
Modified 8 марта, 09:31
Updated 8 марта, 09:31
Скромное обаяние Сталина
Когда в начале 2005 года главные музеи объявляли свои планы, почти у всех обязательным пунктом стояла военная выставка. Уже тогда такое разрозненное «празднование» Дня Победы не могло не показаться странным. Зачем открывать десяток мелких экспозиций, когда эффективней и эффектней сделать один большой проект с привлечением самых разных сил? Однако каждый музей и выставочная площадка желали отчитаться за праздник самостоятельно. Литературный музей выставил вещи и мемориальные документы писателей-фронтовиков. Дом фотографии подготовил фотолетопись «1418 дней». Третьяковка устроила совершенно неинтересную ретроспективу советской военной живописи. Музей современной истории напомнил о фашистских зверствах на выставке, посвященной узникам лагерей и рабочим, угнанным в Германию. Крокин-галерея (единственная среди всех галерей современного искусства) предложила высказаться на военную тему актуальным художникам. Так или иначе, без всякого объявления и спонтанно получился музейный фестиваль. Не хватало только центрального события. Естественно, такого события ждали от Исторического музея.
Главный российский музей истории должен был предложить какой-то новый взгляд на войну, Победу и само значение этого события для наших дней. Однако то, что получилось на выставке «Парад Победы» заставляет говорить не столько о новом, сколько о слишком старом, если не сказать, патриархальном и даже религиозном, освещении исторических событий.
В принципе историки на своей выставке выбрали очень выигрышную позицию: они сосредоточились на одном событии – на Параде Победы, проходившем на Красной площади 24 июня 1945 года. Именно тогда были сняты знаменитые кадры хроники с Жуковым на белом коне и с рядами красноармейцев, кидавших фашистские штандарты к стенам Мавзолея. Атмосферу парада и образы его главных участников должна была воссоздать главная выставка сезона. Задолго до ее открытия журналисты были заинтригованы двумя группами экспонатов: Исторический музей обещал выставить, с одной стороны, те самые фашистские знамена, с другой – вещи Сталина, главного действующего лица всего парада. И то и другое обещание музей выполнил.
Военная выставка в Историческом музее больше всего напоминает церковную ризницу – комнату для религиозных драгоценностей и святынь. Чтобы достичь места, где выставлены реликвии, нужно преодолеть не один военный кордон (ведь Красная площадь вместе с Историческим музеем вплоть до 9 мая оцеплены несколькими кругами стражей порядка), затем следует поплутать по музейным коридорам и подняться по высоченной лестнице. И только тогда ты оказываешься в очень небольшом зале, где в глазах начинает рябить от обилия красного цвета. Где-то под потолком идет хроника памятного парада, звучат советские марши – и Жуков рапортует Сталину о готовности войск. В центре комнаты, под стеклом, лежат фашистские знамена и френч Гитлера, якобы добытый из его бункера. Вдоль стен расставлены стеклянные боксы, в которых находятся самые ценные экспонаты – личные вещи наших генералов, маршалов и, наконец, вещи самого Генералиссимуса.
Но по-настоящему ослепляет мундир маршала Рокоссовского, на лацканах которого выложены, кажется, все ордена и награды советской страны. В витрине Жукова сразу привлекают взгляд подарочные сабли и клинки, обсыпанные драгоценными и полудрагоценными камнями. У маршала Конева самый дорогой предмет – кинжал, подаренный ему жителями Познани в 1945-м. У Малиновского – походные шахматы. Такое ощущение, что советские генералы и маршалы принадлежали к самурайскому сословию и обращались исключительно с холодным оружием. Наконец, в центре экспозиции предлагается главный объект поклонения – раритеты, связанные со Сталиным. Здесь-то и начинается тот самый миф о «сталинской простоте» и непритязательности. Его личные вещи напоминают незамысловатый набор любого солдата: серый плащ без блеска орденов, в котором он стоял на Мавзолее, две простые курительные трубки (считается, что они были подарены Черчиллем), пепельница, привезенная после Тегеранской конференции, два пера для подписания приказов, черный телефон. Среди этого обыденного набора выделяется лишь сверкающий пистолет-пулемет, преподнесенный «отцу народов» в 1943 году. Лишь очутившись рядом со сталинскими реликвиями, начинаешь понимать и замысел всей выставки. Невольно устроители проекта «Парад Победы» придали военной истории религиозный налет (война ведь была «Священная»): как истовые христиане оберегали мощи и укладывали их в золотые ларцы, так современные историки собрали молитвенные предметы недавней старины.
Эта выставка показывает, как постепенно из истории вместе с участниками войны исчезает «народность», а ее место занимают вожди. Победа в войне поэтизируется на голливудский манер: обязательно должен быть герой на белом коне. Таковым и стал маршал Жуков, благословленный сталинской рукой. Удивительно, как мы буквально за какие-то пять лет разучились говорить и показывать народную историю, а вплотную приблизились к самодержавным летописцам. Хочется думать, что это сделано все-таки из искреннего восхищения генералами-победителями.
Игорь Ванденко: Памятник победителю?