Джентльменский набор

Хороший спектакль редко вызывает какие-то вопросы. Почему взяли тот или этот текст? Выбрали того или этого артиста? Качественный спектакль самодостаточен. В афише любого фестиваля его присутствие не требует объяснений. Привезли, потому что хороший спектакль. Обратный случай немедленно вызывает шквал вопросов, догадок, поисков подтекста. Зачем был привезен «Chekhov`s short`s» Театра Смит-Гилмор – можно только гадать. Канада представлена на фестивале целым блоком постановок легендарного Робера Лепажа, знаменитым цирком «Элюаз», двумя спектаклями хореографа Мари Шуинар. Возможно, работу Мишель Смит и Дина Гилмора привезли просто для полноты картины: чтобы мы поняли, что и в Канаде с театром совсем не так уж распрекрасно. А может быть, англоязычную канадскую постановку в Россию привезли для соблюдения политкорректности. Не исключено, организаторов подкупил сам факт обращения к Чехову в Квебеке. Или показалось забавным включить в программу Чеховского фестиваля хотя бы одну чеховскую постановку.

Можно придумать еще тридцать три причины, по которым «Chekhov`s short`s» таки оказался в фестивальной программе. Хотя по уровню театрального языка он куда больше бы подошел какому-нибудь фестивалю провинциальных театров для школьников.

Потому что, по сути, канадская постановка – ликбез для младшеклассников, которых надо ознакомить с неизвестным писателем Anton Chekhov. Рассказы для инсценировки выбраны явно из школьной хрестоматии. Той самой, где от Пушкина всегда присутствует «Я помню чудное мгновение», от Лермонтова – «Белеет парус одинокий», от Блока – «Незнакомка». От Чехова: «Каштанка», «Человек в футляре», «Спать хочется», «Скрипка Ротшильда». Написанные Чеховым в разные годы жизни, не связанные между собой ни сюжетно, ни стилистически, ни тематически, – эти рассказы оказались рядом друг с другом не по логике художественной, а по принципу: берем «самое известное».

Объединены между собой они не новым приемом «рассказчика». Люди едут куда-то в вагоне (рамкой спектакля стал рассказ «В вагоне») и скрашивают время в пути, рассказывая истории. «В нашем городе жил учитель по фамилии Беликов». И пошло-поехало. Декораций нет. В качестве реквизита груда чемоданов. На них усаживаются, раскладывают их разнообразными горками. Один раз даже используют довольно остроумно: чемоданы изображают музыкальные инструменты оркестра, в котором играет герой «Скрипки Ротшильда».

Котелок, очки, писклявый голосок – вот и учитель Беликов. Черное трико, хвосты на голове, пятно под глазом, перебежки на четвереньках – вот и Каштанка. Актеры оживленно используют весь набор любительских штампов, включая и утрированную мимику, и оживленную жестикуляцию.

Незамутненный ни талантами постановщиков, ни мастерством исполнителей, этот спектакль дает возможность увидеть рядовой зарубежный спектакль по Чехову, где его произведения лишаются объема, а сам писатель превращается в средней руки беллетриста с более или менее занимательными фабулами.

Для канадского зрителя спектакль, возможно, представляет познавательный интерес: узнать за полтора часа содержание, аж пяти чеховских рассказов, понять русскую душу и услышать «Катюшу» – дорогого стоит. Для московского фестивального зрителя, помнящего и «Каштанку» Кокорина, и «Скрипку Ротшильда» Гинкаса, – канадская постановка в лучшем случае покажется курьезом. Да еще раз потешит национальное самолюбие: умом Россию не понять!