Косметика врага

Свои самые известные акции художник Улай (его полное имя Франк Уве Лейсипен) совершил вместе с подругой, не менее знаменитой художницей Мариной Абрамович. В экспозиции Центра современного искусства именно их совместные фильмы-перфомансы, где изучалось противостояние «мужского» и «женского», запоминаются прежде всего. Так, например, в течение 10 минут на экране показывается, как Улай и Абрамович сидят и методично лепят друг другу пощечины. В следующем эпизоде они с остервенением орут друг на друга – не кричат и не выкрикивают какие-то ругательства, а именно орут, широко раскрыв рты. Апофеозом этих сложных семейных отношений стал перфоманс, разыгранный в Китае: путешествие по Великой Китайской стене. В течение долгих дней они двигались друг к другу с разных концов Стены (он – со стороны пустыни Гоби, она – от Желтого моря), чтобы на секунду встретиться и снова разойтись.

В своей сольной карьере Улай уже неоднократно эпатировал галерейную публику. В 1970-е годы, досконально изучив всю фототехнику и прием съемки, он стал одним из адептов быстрых, полароидных снимков. При этом черно-белые кадры у него получались жесткими, неясными по содержанию, наполненными сексом и насилием. Нередко художник сам становился героем травестийных фантазий, обряжаясь в чулки, накладывая на лицо безумный макияж (одна половина лица оставалась «мужской» – со щетиной и прочими брутальными приметами, вторая, с обилием косметики, – «женской»). Он одним из первых открыл тему смерти, макабра и мазохистского искусства – показывал «любовь скелетов», «красоту» заспиртованных младенцев, снимал кровавые татуировки (когда тату делалось на отрезанном куске кожи, который потом в буквальном смысле пришивался к телу). Наконец, один из его перфомансов посвящен преступлению на почве искусства. Художник реально выкрал из берлинского музея любимую картину Гитлера, а затем сообщил полиции как о краже, так и о том, что это был чисто художественный жест. В видеодокументации перфоманса «Преступная связь с искусством» почти никакой кражи не происходит – Улай переезжает из одного музея в другой, подавая эти в общем невинные экскурсии как опасный триллер (в лучших традициях фильмов «нуар»).

Во всех жестких и беспощадных к себе акциях читалось одно послание, которое Улай сделал своим девизом: «Эстетика без этики – косметика». Если говорить просто, он доказывал, что роль художника – не украшательство, а изменение кодов поведения. На фоне современного российского искусства такое утверждение кажется явно неуместным. Ведь только сегодня, если судить по прошедшей ярмарке «Арт-Москва», наши мастера дорвались до клиентов и коллекционеров. Поэтому и производят по преимуществу «косметику» – вещи, которые имеют денежный эквивалент и измеряются по весу, размеру и прочим физическим параметрам. Даже те, кто раньше был близок к идеям Улая и Абрамович (допустим, наш Мамышев-Монро), нынче переключились на декоративные опыты. Так что выставка голландца в Москве – это последний привет тем прекрасным дням, когда художники еще рассчитывали воспитать и перевоспитать зрителей.