К дню рождения великого актера: как Иннокентий Смоктуновский пришел к Богу

Лариса Бравицкая, сценарист, писатель, актриса

Хотела вначале написать о своем знакомстве с ним, о своих юных впечатлениях... о его невероятном Иванове на Мхатовской сцене...

Но потом передумала...

Маленькая история, изложенная о. Владимиром Вигилянским, стоит всех монографий, книг и трудов, написанных об этом удивительном артисте и человеке.

«…Дама, назвавшаяся то ли киноведом, то ли журналисткой, рассказала мне о том, что была очевидцем необычного эпизода из жизни Иннокентия Смоктуновского в мае 1994 года, за три месяца до его кончины.

В то время, когда она была по делам редакции в квартире актера, к нему пришла делегация с просьбой подписать петицию театральных деятелей Президенту РФ в защиту Студенческого театра и против открытия храма.

К этому времени письмо уже было подписано Галиной Волчек, Кириллом Лавровым, Юрием Никулиным, Валентином Гафтом, Марком Захаровым, Михаилом Ульяновым, Леонидом Хейфецем и другими актерами.

В скобках заметим, что было и другое письмо – в защиту храма, подписанное Никитой Михалковым, Ириной Архиповой, Марленом Хуциевым, Георгием Свиридовым, Александром Михайловым, Светланой Дружининой, Сергеем Соловьевым, Вадимом Абдрашитовым.

Но Иннокентия Смоктуновского ознакомили только с первым письмом, в котором утверждалось, что «восстановление церкви именно в этом здании не обусловлено исторической необходимостью», так как это уже третье местоположение Татьянинского храма. Между тем «исторический дом» на ул. Герцена – «святыня театрального искусства нашей страны», а Студенческий театр МГУ – «трибуна, с которой студенты Университета выступали в защиту демократии и прогресса».

Известный актер повел себя в высшей степени странно:

– Скажите, – спросил он, – какую я сделал в своей жизни подлость и чем дал вам повод подумать, что я подпишу письмо против Церкви?»

Кто-то в комментариях к этому тексту написал, что Иннокентий Михайлович был прихожанином Валаамского подворья.

Потом я прочитал интервью с женой Смоктуновского и с их дочерью, которые вспоминали о нем как о верующем человеке и что Библия была его настольной книгой.

А потом обнаружил интервью самого Смоктуновского:

«До войны я жил у тетки, мне было шесть лет, в какой-то праздник она дала мне тридцать рублей: "Пойди в церковь, отдай на храм".

Тридцать рублей!

Я помню, они были такие длинные, красненькие.

Я не знал тогда, что существовали тридцать сребреников, и тетка, хотя и верующая, этого не знала.

Библию тогда нельзя было держать, за это карали. А мороженое, которое я так любил, стоило 20 копеек. На эти деньги года полтора можно жрать мороженое!

Нет, не отдам я тридцать рублей каким-то тетям и дядям в храме. И с зажатым кулаком я оказался около церкви. Зашел внутрь, там было так красиво, я стоял весь разомлевший, а потом легко подошел к служителю и сказал: "Возьмите на храм, возьмите, пожалуйста".

Без веры человек не вышел бы из лесу, хрюкал бы, выл... Свинья – это хорошо, это замечательно, но все-таки разума у нее нет, а у нас, помимо разума, есть и душа».

Вечная память Великому Гражданину, Артисту и Человеку.