Posted 26 февраля 2014,, 20:00

Published 26 февраля 2014,, 20:00

Modified 8 марта, 04:29

Updated 8 марта, 04:29

Пришла женщина к мужчине

Пришла женщина к мужчине

26 февраля 2014, 20:00
Виктор Шендерович написал, Иосиф Райхельгауз поставил, а Альберт Филозов сыграл историю о человеке в потоке времени и о его желании любить. И на сцене театра «Школа современной пьесы» появился спектакль «Последний ацтек».

Здесь, в Театральном клубе на Тишинке (ДК имени Серафимовича), труппа «Школы современной пьесы», пережив шок расставания со своим весьма знаменитым, но, увы, сгоревшим домом на Неглинной, чувствует себя как дома. И старый талисман театра – люстра – на месте, и зрителей полный зал.

Пьеса Виктора Шендеровича «Потерпевший Гольдинер» в адаптированной версии и в постановке Иосифа Райхельгауза могла бы стать легкой антрепризной историей знакомства и «недолюбви» молодой американки и старого еврея, прошлое которых замысловато переплетено в Харькове советских времен. Но когда на сцене соединены актерская мощь Альберта Филозова, в расчете на которого и поставлен спектакль, с изящной женственностью и непосредственностью Татьяны Веденеевой – любая антреприза неизбежно превращается в настоящий психологический театр.

Актерский дует Филозов – Веденеева, щеголяя «харьковско-еврейским» и американским акцентами, с азартом завладевает вниманием публики в условиях довольно аскетичных декораций и неспешно раскрывающегося на протяжении двух часов «малоподвижного» сюжета. Действие сосредоточено в квартирке в нью-йоркском квартале Брайтон-Бич, облюбованном советскими эмигрантами и с грустным юмором ими же нареченном «дубликатом Земли обетованной». Обветшалые уныло-коричневые обои, перевернутый стол, поваленный набок холодильник, облезлые пальмы – ровесники главного героя. В такой неприветливый антураж попадает американка Дженнифер Уотсен, по неосторожности сбившая на автомобиле на Манхэттене мистера Гольдинера – единственного обитателя этой лачуги, бывшего партработника из СССР. На развитие всей драматургии их отношений сюжетом отведено 80 часов ее принудительно-исправительных работ по уходу за потерпевшим под неугомонный аккомпанемент его раздраженного бурчания и анекдотов про американцев из задорновской серии «Ну тупы-ы-ые!».

Внешний мир прорывается в комнату одинокого старика только в виде грохочущих поездов за окном – стремительно проносящихся видеопроекций на занавесе, появление которого отделяет одну мизансцену от другой. Да еще верный товарищ магнитофон теребит душу голосами из прекрасного и не очень «далека». «Королева красоты», «Хмуриться не надо, Лада», «И вновь продолжается бой…» – музыкальная партитура из хитов советской эстрады становится частью нехитрой сценографии, звуковыми субтитрами, оттеняющими, сопровождающими, поясняющими состояние героя. Под триумфальное звучание «Время, вперед!» Свиридова он старается не впадать в отчаяние, когда ему кажется, что она уже не придет. А она приходит – под сюиту Дунаевского. Молодая, красивая, уверенная в себе американка, специалист по истории ацтеков, она вторгается в его жизнь ветром перемен, и занавес начинает колыхаться уже не от движения поездов, а от легкого бриза с океана, который почувствуют на себе и зрители первых пяти рядов.

Сама того не замечая, жизнерадостная миссис Уотсен срывает потускневшие обои под вольные полиритмы Дейва Брубека не только со стен комнаты, но и с души сурового Гольдинера. Преображение героя происходит постепенно: вместо потертых «треников» и полинявшего свитера – новая рубашка с шейным платком. А затем, вопреки своему же «вы приехали сюда жить, а я умирать», старый Гольдинер появляется на набережной океана – именно эти виды скрывались под старыми обоями – во фраке с бабочкой, в ожидании ее… «А чой-то ты во фраке?» – так и всплывает реплика из актерского прошлого Альберта Филозова.

Когда на условное океанское побережье приходит в белоснежном пальто и миссис Уотсен, вспоминается другой театральный заголовок – легендарного фильма и спектакля «Пришел мужчина к женщине», только теперь мужчина занимает выжидательную позицию. Вдруг, кажется, к удивлению самих героев, исчезает речевой акцент, так старательно и долго выводимый актерами. Падают маски, он и она начинают говорить на чистом русском – начистоту друг с другом. Он уже не тусклый старый еврей с Брайтон-Бич, попавший под колеса автомобиля наглой американки. Она уже не самоуверенная дамочка из свободной страны. Остаются только мужчина и женщина, без возраста, без гражданской принадлежности, без купюр…

Альберт Филозов обладает редким даром быть органичным каждую минуту сценического действия. И в уморительных байках про евреев, и в неожиданном коленопреклоненном порыве перед Дженнифер, и в трогательных танцах вокруг пальмы под неувядающую мелодию «Only you». Веришь ему и в финальной сцене, так беспощадно разрушающей зрительские ожидания. Вопреки хрестоматийному «любви все возрасты покорны», герой Филозова проявляет отчаянную, самоубийственную непокорность, одним рывком стирая платком заветный номер телефона, начертанный миссис Уотсен губной помадой на скамейке. В полной тишине опускается он на скамью, в руках платок – будто окровавленный. Буквально одним движением режиссер переносит спектакль с бытового уровня легкого антрепризного романчика на уровень драмы бытия, где герой понимает и принимает неизбежность расхождения во времени с молодой женщиной. Занавес откроется в третий, последний раз, чтобы явить зрителю пустую скамью – знак краха надежды вместо ожидаемого весь спектакль хеппи-энда.

«Я не знал, что я такой лирический писатель», – сказал Виктор Шендерович, посмотрев спектакль. И действительно, из пьесы «Потерпевший Гольдинер» режиссер убирает все утяжеленное, социально-обостренное, оставляя главное для себя – историю любви немолодого человека и молодой девушки. И настаивает при этом: он должен от нее отказаться. Иосиф Райхельгауз говорит со зрителем языком художественным, но общедоступным, позволяя себе роскошь быть понятным и понятым. И судя по переполненному залу, зритель платит ему благодарной любовью.

"