Posted 25 сентября 2003,, 20:00

Published 25 сентября 2003,, 20:00

Modified 8 марта, 09:45

Updated 8 марта, 09:45

Сон Веры Павловны

Сон Веры Павловны

25 сентября 2003, 20:00
Первая премьера сезона в Театре эстрады – «Резиновый принц» – прошла без аншлага, зато с овациями и морем цветов. Уродливые декорации и глупые режиссерские «спецэффекты» так и не смогли испортить спектакль.

О спектакле «Резиновый принц» в Москве трубили весь сентябрь. Пожалуй, только слепой или глухой не знал о предстоящем скандале – не слышал о том, что настоящее название первой пьесы сезона театра Геннадия Хазанова – «Фаллоимитатор», не видел расклеенных по Москве афиш спектакля с изображением Лолиты Милявской, которая весь сентябрь готовилась к своему театральному дебюту. Конечно, к подмосткам Театра эстрады Лолита успела привыкнуть еще в прошлом году, когда играла Маму Мортон в мюзикле «Чикаго». Однако одно дело – мюзикл, где нужно петь и танцевать, а другое – сыграть настоящую театральную роль, да еще в спектакле, где настоящих актеров всего-то три человека. Впрочем, на партнеров Милявской жаловаться не пришлось – ими стали 29-летний Евгений Стычкин, известный своими ролями в театре и кино («Апрель», «Танго втроем» и др.), а также звезда российского Молодежного театра (РАМТ) Александр Гришаев.

Однако аншлага на премьере не было – зал на 1300 мест заполнен едва наполовину. В партере сидели звезды телевидения, театра и кино, среди которых самыми крупными фигурами были Станислав Садальский и Руслана Пысанка. Когда занавес открылся, очень хотелось тут же встать и уйти – таких убогих декораций из папье-маше теперь нет, наверное, и в студенческом театре МГУ. А Лолита Милявская в роли некоей пьяной бизнесвумен Веры Павловны на плечах некоего Виталика (Александра Гришаева) выглядела совсем не смешно – скорее омерзительно. Зрители притихли, пытаясь разобрать то невнятное бормотание, которое исторгала новоявленная актриса, изображая крайнюю степень алкогольного опьянения. Правда, потом выяснилось, что пьяна Вера Павловна после своего дня рождения, где ей вместо цветов подарили деньги в коробочках и резиновую куклу из секс-шопа. Тут зрителям стало ее по-человечески жалко. А когда на десятой минуте героиню привел в чувство и научил говорить внятно сказочно оживший «резиновый принц» (Евгений Стычкин), от спектакля трудно было оторваться. В дуэте с высококлассным актером Лолита преобразилась. Она, словно по волшебству, из актрисы-любительницы преобразилась в крепкого профессионала театра, который умеет не только плясать рок-н-ролл на сцене, но и заставляет своей игрой зрителей искренне поверить в реальность театральной сказки.

Следить за сюрреалистическим романом немолодой богатой женщины и юного «отпрыска» резиновой лодки и футбольного мяча не мешали даже банальные режиссерские «находки» Павла Каплевича. Откровенно дешево смотрелись «смешные» видеофрагменты из зажигательных индийских лент, хохмы Чарли Чаплина и красивые кадры из душещипательной трагедии «Титаник». А танцевальные репризы между отдельными номерами пьесы «Резиновый принц» походили на заурядные танцы заштатных стриптизеров заштатных клубов.

Вся эта режиссерская мишура и пошловатые музыкальные ритмы нисколько не мешали развитию основного сюжета обычной человеческой трагедии. Ведь именно трагедию мастерски разыгрывала Милявская. На комедию премьера походила лишь отчасти – по ходу сюжета героиня («не баба, а денежная масса», как она сама себя характеризует) окончательно разочаровывается в «живых мужиках» и в конце спектакля сходит с ума от того, что ее разлучают с принцем. Разлучают с человеком, которому все равно, что в кошельке у его возлюбленной, с мужем, который не гоняется за ней со сковородкой, требуя яичницу, с любовником, для которого секс – не самое главное в семейных отношениях. Как выясняется в финале – идеальный романтический

герой Вере Павловне только приснился.

В конце спектакля Лолита вышла на поклон вся в слезах. Вместе с нею стоя рыдал весь зал. Героиня Милявской – сильная женщина, которая, как в песне «плачет у окна» в ожидании своего принца, ищет и не находит свою большую и чистую любовь, оказалась близка и понятна многим. Понятна, потому что многие зрители-женщины в Вере Павловне узнавали себя,

а зрители-мужчины – своих жен и подруг.



"